Но запрет был наложен. А рядовой полицейский или «эшник» в юридические нюансы вникать не будет. Для их примитивных мозгов это слишком сложные, заоблачные материи. Запретили – значит, были причины, и точка. Вышестоящий по званию всегда прав. А Клыков, пока ещё, верховный главнокомандующий. Пускай даже они не всем довольны в этой стране.
Таким образом, противостояние власти и оппозиции передвинулось в более активную фазу. Если раньше власть гадила подспудно, исподтишка: мешала искать помещения для штабов, запугивая возможных арендодателей, фабриковала уголовные и административные дела, изымала у волонтёров технику и агитматериалы, то сейчас – фактически вся деятельность штабов Феврального была объявлена вне закона. Это развязывало эшникам и фараонам руки. Ситуация начинала становиться реально опасной.
Через пару дней после нового года, когда Гордеев ещё собирал по квартире пустые бумажные стаканчики и подметал в совочек помёт из хлопушек, ему позвонил Дима Зубров и спросил разрешения перевезти цветной принтер, на котором печатали листовки и плакаты, из штаба к Захару домой. Он опасался, что эшники могут в любой момент ворваться в штаб и «конфисковать» (в кавычках, потому что законных оснований у них никаких не было) технику. А без принтера они не смогут печатать агитку. Захар, конечно, согласился.
На следующий день он позвонил Юрию Тучину и попросил того помочь с машиной. Они вместе перевезли принтер из штаба к нему домой. Естественно, об этом должно было стать известным только самым доверенным волонтёрам, условно своим. Новички (которые, несмотря на запрет, продолжали прибывать) будут получать на руки листовки, но им не обязательно знать, где они были напечатаны.
Захару написал Жора (которого, естественно, одного из первых посвятили в тайну), и попросил, для начала, напечатать штук 300 новых ДМП (плакатов для расклейки А4). Захар немедленно принялся выполнять его поручение, но, установив необходимый драйвер и подключив принтер к своему компьютеру, выяснил, что картриджи почти что на нуле. Он тотчас звякнул маме:
– Привет! Хочешь совершить доброе дело во благо Родины?
– Какое «доброе дело»? – осторожно спросила мама.
– Нужно купить цветные картриджи для принтера «Canon», – Захар назвал модель. – СРОЧНО. Родина тебя не забудет.
Мама пошла на встречу. Захар по-доброму, но настоятельно попросил. Так как он вообще редко просил о чём-то родителей, и в основном не для себя (у него самого и так всё необходимое было, а образ жизни мажора его не привлекал), та, поупрямившись, в конце концов поддалась. Естественно, мама предполагала, что принтер, для которого нужны картриджи, вероятнее всего, находится в штабе. Учитывая её пост, вряд ли бы она санкционировала учреждение подпольной типографии у себя на квартире. Поэтому о том, что принтер «переехал» к ним, Захар благоразумно умолчал. Хвала высшим силам, что родители пообещали не вторгаться в его личное жилое пространство и крайне редко заезжают на эту городскую квартиру.