Ванёк сильно запозднился, что обычно не входило в его привычки, видимо, на каникулах расслабился и стал спать до обеда. Он жил неблизко от центра, в районе Эгершельда, в том самом, где и Постернак. С Захаром они не виделись очень долго. И перед отъездом Захар сам пригласил его встретиться, как будто для «успокоения совести», чтобы не пропадать так уж неожиданно. Пока Захар ждал друга, он успел миллион раз обойти вокруг фонтана, глазея на гуляющих зевак и на миролюбивый прибрежный пейзаж. И бродя, он попутно вспоминал, что связывало их с этим давним знакомым.
С Вано они дружили ещё со школы. Их общение началось с общего увлечения литературой. Ваня писал сказки про рыцарей, спасающих прекрасных принцесс от злобных драконов, а Захар – рассказы про сталкеров, которые добывают артефакты и пытаются добраться до заветного Исполнителя Желаний>2. Они давали друг другу почитать свои «произведения» и обменивались критичными замечаниями или похвальными отзывами. После седьмого класса Ваня ушёл в технический лицей, а Захар остался в той школе, в которой он был сначала. Кроме Вани, у него больше не было там близких друзей. Теперь они общались реже, однако продолжали иногда видеться, и, как это часто бывает, с увеличением пространственной дистанции росла дистанция между их интересами и духовными представлениями.
Они никогда не говорили о политике, потому что Ваня был полностью нейтрален по этому вопросу. Захар знал о нём, что он не поклонник действующей власти, и этого было достаточно. Они говорили о чём угодно – о книгах, о девушках, о путешествиях, о жизни, о творчестве, о планах на будущее. Так как Ваня был очень религиозен, какое-то время они жарко спорили о православии. Ваня не перестал общаться с Захаром, когда понял, что тот равнодушен к православию; он высоко ценил идеалы дружбы. Он был религиозен, но не фанатичен. После того, как Захар попал в круг идейных сторонников и стал вращаться в политической тусовке, встречи с Ваней стали для него этакой отдушиной, когда можно на пару часов забыть о насущном и предаться светским разговорам. Они никогда не матерились в присутствии друг друга – Ваня по определению, а Захар потому, что знал, что другу это не понравится. Для него встречи с Ваней были приятной возможностью провести время с интеллигентным человеком и отдохнуть душой. Люди, с которыми легко, на самом деле, очень редко встречались в его жизни. Люди, с которыми он мог быть душой нараспашку. За всю жизнь их количество едва переваливало за десяток.
– Хэй, архаровец! – приветственно крикнул Вано. «Архаровцем» он иногда в шутку называл Захара, так как данное прозвище было созвучно с именем.