Они посидели немного.
— Про меня что-нибудь говорили? — поинтересовался Лютиков.
— А как же? — удивился Спирин. — Два дня только о тебе и разговоров было. Вдова твоя на поминках водку левую выставила, да и гуляш неудачным получился. Мне-то ничего, у меня желудок железный, а вот Татьяна с Екатериной маялись. Сам прикинь, что они могли в твой адрес сказать!
— Я-то здесь при чем? — криво усмехнулся Лютиков. — Можно подумать, я сам эти поминки готовил и водку левую покупал!
Самым обидным было то, что никто не вспоминал о нем, как о поэте, никто не цитировал его удачных стихов, не вспоминал красивые рифмы и метафоры; не было ничего этого; обсуждали то, к чему сам Лютиков не имел ни малейшего отношения, и не только обсуждали, но и ставили это покойнику в вину!
Вот так, живешь, живешь, а потом оказывается, что о тебе после смерти никто ничего хорошего вспомнить не может. Сейчас Владимир Лютиков с тоской вспоминал, что на поминках своих он так и не побывал, а то бы он, конечно, запомнил, кто там и что говорил, а при случае бы и напомнил!
— Ничего, — бодро сказал Иван Спирин. — Мы и при жизни себя показали, и здесь покажем себя не хуже! Так говоришь, у тебя здесь и книга уже вышла?
— Вышла, — с гордостью признался Лютиков.
— Значит, у меня три выйдет, — уверенно прикинул Спирин. — Ты же, Вовик, в Союз так и не вступил? А у меня членство в Союзе пятнадцать лет, к тому же я сразу после твоей кончины лауреатом премии Шумахера стал, чуть человека года не получил… Ты мне скажи, тут местный писательский Союз имеется? А Литературный фонд? Кому здесь надо заявление писать, на чье имя?
Узнав, что Союза писателей в Раю нет, Спирин лишь покрутил головой.
— Непорядок, — резюмировал он. — Но это дело можно быстро поправить. Как тут народ?
Надо сказать, что Иван Спирин и в самом деле оказался человеком деятельным и общительным. В самый короткий срок он сблизился со Сланским, и не просто сблизился, а заразил старосту идеей создания райского Союза поэтов. «Тут и думать нечего! — громогласно заявлял Спирин. — Если есть души поэтов, значит, и поэтический союз должен быть! Сила, она в единении, Леонид Адамыч!»
Странное дело, Лютиков в обители пробыл куда дольше Спирина, а не знал, что Сланского зовут Леонидом Адамовичем. И это еще раз доказывало, что Лютиков не был создан для интриг, он и общительностью особой не отличался, а потому никак не мог стать заводилой в спиринских начинаниях, хотя покойный земляк ему это не раз предлагал.
Муза Нинель громогласного Спирина на дух не переносила.
— Ты, Лютик, держись от него подальше, — говорила она поэту. — Пусть я глупая, только я за версту чую, что от него серой разит. Этот Спирин к нам по ошибке или по блату великому попал. Творчество — вещь сугубо индивидуальная, ты, Лютик, Пушкина вспомни — много ли он написал, если бы по Михайловским и Болдиным не отсиживался!