– Нет, – ответила спокойно. – Куда все, туда и я.
Кароль хмыкнул, укоризненно поглядел на одну безумицу, на вторую.
– Взвод мышей, – сказал. – Против… не кота, и даже не льва. Дракона.
– Не мышей, а лис, – усмехнувшись, поправила его Пиви. – Ну, я-то, может, и мышь, зато ты… да Катти… да цыган… Где он, кстати?
– Делом занят, чары расшифровывает, – Кароль кивнул в сторону кабинета. – Просьба – нет, приказ! – не соваться.
– А кошка где, которая не кошка? Госпожа… как ты ее назвал?
Катти распахнула глаза, выпалила:
– Физер! Это что, и вправду?…
– Да, – неохотно ответил капитан. – Она и есть. Хозяйка книжной лавки, куда я хотел тебя пристроить. Одна из моих нанимателей на самом деле, настоящих хозяев универсуса. Вон, в кресле лежит. Кто ее в кошку превратил – не знаю… не подумайте, что я! Но очень вас, девушки, прошу – присматривайте, чтобы не сбежала. Потому, что если ее коллеги узнают, где мы сейчас находимся и чем занимаемся, в нужном месте они окажутся первыми и универсуса вам обеим тогда точно не видать как своих ушей.
Катти остро глянула на него. И спросила:
– Но разве тебя это не устраивает? Ведь твое задание будет выполнено!
– Нет, проницательная ты моя, – сказал капитан, – не устраивает. Во-первых, мое задание будет выполнено, только когда я передам им универсус из рук в руки. Сами они опознать его не смогут. А во-вторых… ладно уж, скажу, госпожа Физер все равно уже услышала и поняла слишком многое… – Он тяжело вздохнул. – Я не хочу, чтобы наниматели узнали об участии в этом деле моего брата. Разве что постфактум, когда – и если! – универсус уже будет у них, и на радостях они смогут его простить. Иначе для Идали это может кончиться весьма плохо…
Именно в этот момент, разумеется, черти вынесли из спальни Клементину.
Она застыла на пороге, взялась за сердце. Сказала глухо:
– Я знала, что ты чего-то не договариваешь… Что с ним сделают?
– Ничего, – вскакивая на ноги, твердо ответил Кароль. – Это я тебе обещаю!
В кабинете что-то грохнуло.
Самым неприятным образом напомнив ему о раскатах грома, которые обычно следуют за молниями, сопровождающими попадание в ловушку обратного эффекта, что означает верную погибель в случае невыполнения обещания…
– Что это? – бледнея и хватаясь за сердце второй рукой, спросила Клементина.
Из-под кабинетной двери потянуло гарью.
Наводя на крайне неприятную мысль, что Раскеля уже нет в живых.
Но тут подал голос сам Раскель – приоткрыл дверь, предупредил:
– Не соваться! – и снова ее захлопнул, замешкавшись, правда, на секунду при виде Клементины.
– А… – только и сказала она.