— По медному за пару штук, — с ещё большей улыбкой произнес я.
— Да ты что, — вскочили одновременно и отец, и дед.
— А что я? — спросил их, откидываясь обратно на спинку кресла.
— Почему так дёшево? — одновременно начали они, но продолжил уже отец, — по тому, что я вижу и пробовал, это первоклассные фрукты, которых в нашем регионе дефицит.
— Хорошо, — кивнул я ему, соглашаясь, — и какую ты предлагаешь за него цену?
— Не менее пяти медных за штуку, а то и все десять можно выручить, — сказал он, но под моим взглядом он как-то стушевался и конец его речи немного сбился, чему он даже сам удивился.
— Хорошо, — кивнул я, смотря ему прямо в глаза, — и кто их тогда купит?
— Найдутся покупатели, — начал было он, но под моим взглядом быстро стушевался.
— Ну купят у нас десяток, ну, может даже два, — я привстал и махнул рукой, — а гулять так гулять, целую сотню купили, а с остальными семью с половиной тоннами что делать будем?
— Ну, можно вино, — начал было отец.
— Да чтобы такой объём обработать, — перебил я отца и покачал головой, — наших винокурен не хватит, а больше тут их ни у кого и нет, и что, выкинуть их потом все на помойку, только из перманентной жадности?
— Можно засушить, — подумал вслух дед, — и купцам продать.
— Можно, — кивнул я, поворачиваясь к нему, — за гроши, так как везти далеко и по жаре такое им и даром не нужно, а наш народ опять будет палец сосать.
После моих слов в зале наступила томящая тишина. Но долго она не простояла, я же её и нарушил.
— Скажи, отец, — повернулся я опять к нему, — сколько ты собираешься получить с этого урожая, вот реально, с учетом всего опыта имеющихся сделок.
Ответил он далеко не сразу, видел, что сначала он хотел сказать одну сумму, но после всего случившегося разговора я заставил его сильно задуматься. И вот сейчас он очень сильно думал.
— Изначально, — он сделал пару глотков вина, прежде чем продолжить, — я думал получить где-то пол сотни золотых за всё. Но, подумав, реально получить не больше десяти.
— А теперь давай посчитаем, — произнёс я, садясь обратно в кресло, — в среднем, на один килограмм приходится десять абрикосов. При той сумме, что я озвучил, получаем с килограмма четверть серебряного. Четыре килограмма, это уже серебряный, сорок килограмм, это золотой. Я собираюсь сразу продать шесть тонн, по озвученной уже цене, а это выходит сто пятьдесят золотых. Ещё тонну я собираюсь засушить и продать купцам на пробу, для установления контактов, да и нашим можно продать.
— А остаток? — поинтересовалась мать.
— А это нам на поесть, — пожал я плечами и улыбнулся ей.