Я дотронулась пальцами до лица. Кожа была неровная, с выпуклостями и впадинами. Я приложила пальцы к вискам и почувствовала, как сильно бьется пульс.
На руке были написаны слова, выведенные огромными черными буквами: «Я ВИДЕЛА ДРЕЙКА В ЛОДКЕ». Буквы были неровными и «шатающимися».
Я видела Дрейка. В лодке. Я хотела это запомнить, но не запомнила. Я этого не помнила, но в это верила.
Я открыла глаза.
Это была комната с двумя кроватями. На другой кровати кто-то спал. Нас разделяло узкое пространство, девушка лежала лицом ко мне и выглядела так, будто крепко спит. Ее глаза были закрыты, и кожа у нее была лучше моей. У нее были красные щеки и темные волосы.
Вероятно, я знаю ее, иначе мы не спали бы в одной комнате. Возможно, она – Пейдж. У Пейдж гладкая кожа и темные волосы.
На стене за ней висела карта с изображением нескольких островов и большими участками голубого моря. Между нами стоял маленький столик со стопкой книг на странном языке – я не могла начать их читать. Одна из книг называлась Neljäntienristeys[22]. Или я утратила способность складывать буквы в слова, или это был чужой язык.
Я снова закрыла глаза. Я понятия не имела, сколько времени проспала, но за окном было светло, вероятно, наступил день. Я посмотрела на окно, но жалюзи были опущены, и я могла видеть только солнечный свет, пробивавшийся сквозь них.
Я посмотрела на руки. На одной было написано: «Флора, будь храброй» и «Дрейк», на другой – «Эги» и «Холодное место в моей голове», и «Я ВИДЕЛА ДРЕЙКА В ЛОДКЕ». Выше на коже проступало слово «Дрейк». Оно не было написано ручкой. Казалось, моя рука сама создала надпись.
Эги – это женщина в очках. У женщины в кровати не было очков, но она спала, значит, они были ей не нужны. «Людям, – сказала я про себя, – не нужны очки, когда они спят». Это прозвучало разумно. Я села и огляделась: на большом столе возле кровати, на которой спала Эги, лежали очки, вытянув дужки, и смотрели на дверь пустыми глазницами.
Эги. Эту женщину зовут Эги, и она моя подруга. Я знала ее. Я удивилась тому, что все это помню.
Вот почему я любила Дрейка. Он поцеловал меня на пляже и заставил помнить.
Я чувствовала себя в здравом уме. Я чувствовала себя разумной. Я чувствовала, что спала долго.
Я чувствовала себя нормальной. Не было никакого движения сквозь время и пространство. Мне этого не хватало, но я радовалась, потому что у меня было незавершенное дело.
Мой смартфон лежал рядом. Я изучила его содержимое, но лучше бы я этого не делала.
Сестренка моя!
Представь, что ты – мать, и один твой ребенок при смерти. Ты убедилась, что другой твой ребенок, о котором ты привыкла заботиться, в порядке. И ты идешь к тому, у кого в теле опухоль. А потом оказывается, что другой ребенок не находится дома в безопасности, под присмотром подруги. И когда ты ее находишь, оказывается, что она на Северном полюсе.