– Иван Синютин, государь, из мещан.
– Неважно. Составь приказ, я подпишу, и отправь тотчас же.
– Государь, но Благовещенский…
– Этот вопрос мы решим позднее. А приказ чтобы был готов в течение получаса.
– Да, государь.
– Слишком уж лакомый кусок ее дети.
Романов поклонился. Он думал точно так же.
Выживет княжна – хорошо. Она свою лояльность кровью доказала.
Нет?
Нельзя допустить, чтобы громадный кусок уральских богатств попал в цепкие ручки юртов. Потом не вырвешь. А тут повод – гранитный. Даже алмазный…
– Сию секунду, государь.
– Исполняй. И вызови некромантов. Я хочу знать, где старший Шуйский.
Романов поклонился и помчался исполнять приказы.
* * *
Его светлость, князь Горский, был безутешен.
Внешне – так точно. И повод был основательный – дочь умирает.
То, что скорбел князь не по умирающей дочери, а вовсе даже по сломанному носу, у него на лице написано не было. Оно, это лицо, преисполнялось самого благородного страдания.
Ага, если б еще на докторов это действовало.
Впустить князя к дочери они отказывались наотрез.
По поводу Благовещенского было распоряжение от Игоря Никодимовича.
По поводу князя?
Распоряжений не было. Принесете – впустим, хоть со всеми чадами и домочадцами. А пока – простите, князь.
Горский, хоть и злился, но старался этого не показать. Наоборот, причитал, как бабка на базаре, нещадно при этом переигрывая.
– Моя девочка. Моя бедная дочка…
Доктор смотрел с плохо скрытым раздражением.
– Ваша светлость, я вам ничем не помогу. Только разрешение от его императорского величества на встречу или на допуск к больной.
– Вы хоть скажите – как она?!
– Плохо.
– И прогноз…
– Неблагоприятный, – резко ответил доктор.
Резко, даже зло, но…
У него на той площади вся семья была. И сам он там был, как дворцовый медик. Если бы не княжна Горская – точно бы там полегли. А он ничего даже сделать для нее не может.
Никак.
Сепсис, пара дней – и все. Никакая магия с такими повреждениями не справится. Никакая…
Горский вытер слезу. Вполне себе светлую, чистую – и крокодилову.
– Неужели нет никакой надежды? Я богат, я могу привезти любых докторов, любые лекарства, что угодно…
– Если бы это было возможно, – вздохнул, чуть смягчаясь, доктор. – Идите домой, ваша светлость, к близким. И постарайтесь подготовить их. Это печально, но…
– Моя доченька…
Князь развернулся и медленно пошел к выходу.
Никто его не остановил, да и не нужно это было Горскому. В голове у него щелкали звонкие счеты. Костяшки летали в одну и в другую сторону.
Дочь умирает – минус.
У нее остались дети – плюс.
Дочь – маг.
Дети тоже маги – плюс.
Была заключена помолвка с Алябьевыми?