Ответом ему стал веселый смех. И это было так… кощунственно!
Мужчины развернулись к смешливому типу, и увидели перед собой доктора.
– Интересная дама ваша госпожа Храмова.
– Да, доктор, – процедил Ваня.
Не то, чтобы простил, но понял. Что взять с медиков? Они такие, циники, ехиды… Это для родственников больного смерть – трагедия. А для них производственный процесс. Ничего нового, ничего интересного.
Случается, причем нередко.
– Вы все к Горской?
– Да, господин…
– Алешин, – представился доктор. – Тимофей Ильич.
– Очень приятно. Виктор Николаевич. Благовещенский, – представился в ответ владелец заводов, газет, пароходов. – Это моя супруга, Александра Александровна, наши племянники, Иван, Петр, Нил, Андрей.
– Кем вы приходитесь больной?
– Несостоявшиеся свекор и свекровь.
– А мы – Машины братья, – представился Ваня. – Это ее сыновья.
– Оба?
– Да.
Доктор пожал плечами.
– Что ж. Всех я вас к больной не пущу, проходите по очереди.
Гости переглянулись – и единогласно вытолкнули вперед Ваню, вручив ему Нила.
– Потом пойдем мы с Андрюшей, – решила Александра Александровна. – Потом Витенька и вы, Петя. Хорошо?
Петя кивнул.
Очередность для него была непринципиальна. Главное – к сестре пустят.
* * *
Ваня с ужасом поглядел на сестру.
Как же Маша осунулась… всего сутки, а ее словно вдвое меньше стало. И вся такая белая…
Страшно даже.
И не дышит почти…
Он уселся рядом с кроватью, поудобнее перехватил Нила.
– Посмотри, малыш. Это твоя мама. Ма-ма…
– Мама, – послушно повторил Нил.
И принялся выворачиваться из рук Ивана.
– Ты куда… эй!
Бесполезно.
Малыш открыл рот – и душевно так зашипел на Ивана.
– Ёжь твою рожь!
Такого Иван не ожидал.
И с ужасом смотрел на происходящие с малышом метаморфозы. Заблестели золотом волосы мальчика, потом чуть поменялось лицо, глаза обзавелись вертикальными зрачками и тоже загорелись золотым светом, во рту откуда не возьмись, выдвинулись клыки, кажется, по шее побежали чешуйки?!
Ваня даже двинуться не смел.
А Нил перебрался на кровать к Маше, обнял мать за шею – и прижался щекой к щеке. И тихо-тихо засвистел.
Или зашипел?
Ваня медленно встал. Подошел к двери в палату и крепко подпер ее спиной. Авось, никто не войдет, пока Нил не успокоится.
Малыша, и верно, хватило ненадолго.
Он отцепился от матери, лег рядом, вытянулся – и тут же уснул. И Ваня в ошалении смотрел, как малыш меняется обратно.
Вот исчезли чешуйки, потемнели волосы…
Кто это?!
Или – что это такое?
Ваня едва не сплюнул на пол.
Да что он несет, к-кретин?!
Кто, что…
Это – Нил!
Его племянник, сын его любимой сестренки! На том Ваня стоял, стоять будет, и вообще…