– А если не…
– Как ты говоришь? Господу нашему Иисусу Христу от того, что его не со зла гвоздями прибивали, а по работе, легче не было?
Я вздохнула.
Ну да.
Для палача это работа, а человеку-то все равно больно. Результат-то один.
– Петя, что ты от меня хочешь?
– Я не хочу, чтобы Арина жила с нами.
Я вздохнула и потрепала его по вихрам.
– Посмотрим, братик. Посмотрим…
Петя ненадолго прижух у меня под мышкой. А потом…
– Маша, а можно я у тебя тут останусь? Хотя бы на сегодня?
– Ты себя плохо чувствуешь?
– Нет. Просто мне страшно. А у тебя тут… спокойно.
Я вздохнула.
– Возьми еще одно одеяло, чтобы не пихаться – и приходи. На этой кровати мы и вшестером уместимся, не то, что втроем.
Андрюшка пока спал в люльке, но чует мое сердце, полезет он ко мне на кровать. Только еще немного подрастет – и полезет.
* * *
– Машенька, вы чудесно выглядите.
Я улыбнулась в ответ на комплимент и чуть присела в реверансе.
Выглядела я действительно хорошо. Платье оттенка голубиного крыла, аккуратная шляпка с вуалью, перчатки, ботиночки – все было подобрано в тон.
Чудесный оттенок-то сине-серого, графитовый такой, я в эту ткань просто влюбилась, когда увидела. А отделка кружевом вообще прелесть…
Я себе нравилась и знала, что красива.
Замечательно выглядели и все остальные.
Ваня, Петя, дети… двое старших в выходных костюмах, двое младших – в матросках и коротеньких штанишках. Сегодня мы собирались в парк.
Траур?
А кто сказал, что мне нельзя гулять с детьми в парке? Этого даже траур не запрещает.
Благовещенский выглядел вообще замечательно. Темная пиджачная пара, но в сочетании с военной выправкой… если бы мужчины понимали, как их красит осанка! И сразу из самого плюгавого заморыша (а Благовещенский таким не был) получается настоящий светский лев. Осанистый и вальяжный.
Благовещенский подхватил меня под руку, Петя взял за руку Нила, Ваня подставил шею под Андрюшку, который вцепился ему в волосы, восторженно визжа, и мы отправились в парк.
Пролетка мерно постукивала колесами по брусчатке.
Я любовалась столицей и думала, что современная мне Москва, конечно, больше, ярче, красивее, но…
Но?
Было в ней нечто такое… та Москва жила в бешеном темпе. И приезжая в Москву, начинаешь двигаться быстрее, думать быстрее, жить…
Да, жить в Москве приходится тоже в другом темпе, намного быстрее. И получается это далеко не у всех.
У меня не получалось никогда. Да и не хотелось мне. Разменивать свою жизнь на бешеный бег? Нет уж, увольте. Я хочу и в кафешке посидеть, никуда не торопясь, и на радугу полюбоваться, и по магазинам пройтись, никуда не торопясь. А не бежать-бежать-бежать, ничего не видя перед собой, и в конце обнаружить, что жизнь-то и прошла уже, пробежала, а я ее и не заметила. И еще Москва – это мегаполис.