— Эй, а второй родитель у кузины-то случайно не шаршанский эльф? — раздался голос из толпы.
Ника думала об этом. Раз она рождена в Златомирье и сейчас вернулась, то получается, что и мама из этого же мира. А кем она здесь была: человеком, эльфом или ещё кем, неизвестно. Ясно лишь одно, или мама, или неизвестный Нике отец из эльфов, а дубравэлец или шаршанин — это тайна. И можно лишь надеяться, что со временем всё разъяснится и раскроется. Вот только увидеться бы с мамой!
— Нет, конечно! — решительно отверг Черри. Ника вздрогнула, отвлекаясь от мыслей, и недовольно поморщилась. Друг врёт и даже не краснеет, но прерывать не стала. Сказать-то ей самой нечего. Правду нельзя! — Один из дубравэльцев. Младшая сестра нашего отца вышла замуж за эльфа — изгнанника из Дубравэля, не имеющего права ни на своё имя, ни на род. Это были родители Ники…
— Папа, да что вы пристали к ним? — раздался ворчливый голос, заставив замолкнуть Черри. К счастью, видимо. До чего бы он мог дофантазироваться? Расталкивая толпу, вперёд выбралась высокая женщина, лет тридцати. — Неужто не видишь, что они устали, того гляди упадут. Устроил тут допрос! — и обращаясь к ним троим, но краем глаза с интересом поглядывая на Черняка. — Прошу в мой дом. Переночуете, а завтра с утра в нашей маленькой лавке пополните запасы. А на них всех не обращайте внимание. Слишком уж не любим мы шаршанинов, а тем более полукровок. Да и что можно ждать хорошего от тех, кто не имеет своего народа? — и обращаясь к Нике: — Извини, к тебе это не относится.
Схватив одной рукой за руку Нику, другой — Беляну, потащила их за собой, тарахтя, что деревенька у них маленькая, что они, живя почти на границе с империей, всегда настороже, что вот муж у неё, который был солдатом, погиб два года назад, а детьми матушка Злата так и не одарила. Что живёт одна, держит маленькую лавку и изредка сдаёт свободную комнатку в своём доме.
Остановить их никто не пытался, лишь молча провожали подозрительными взглядами.
На следующее утро Добрава, так звали спасительницу, вышла провожать их за ворота деревни. Вдова не сводила взгляда с Черняка, всё норовя прикоснуться к нему, а на лице парня было такое довольное выражение, словно у кота полакомившегося сметаной и избежавшего скалки хозяйки. На его плече висела тяжёлая сумка, а через руку был перекинут чёрный плащ мужа Добравы. Черри что-то шепнул на ушко женщине, отчего та расцвела, а взгляд затуманился. Ника, да и Беляна лишь удивлённо на них смотрели.
— Будь осторожнее, Черри, — шепнула вдова, прикасаясь к плечу мага. — Удачи!