Сразу же про них забыв, она внимательно понаблюдала, как часть оставшихся самок под ритмичное подвывание, затаскивают барана на подстеленную циновку. Вздохнув, она порылась в сумке и, достав уже знакомый мне нож, произнесла.
- Еда, ждать. Долго.
Прикинув, сколько она будет пилить шкуру Каменного барана, я решительно поднялся и направился в туже сторону, бросив на ходу.
- Помочь.
Подойдя к уже уложенной на подстилку туше, взяв за переднюю ногу, перевернул ее на спину.
- Тзя.
Она мгновенно перехватила у меня ногу, с другой стороны ее уже держали. Распрямившись, я достал из-под плаща рабочий нож. Придушенный, восхищенный вздох со всех сторон. Подняв голову, я увидел, как все они восхищенно уставились на мой нож. Тзя, пнув ближайшую самку, поставила ее вместо себя и перешла ко мне ближе. Пожав плечами, приступил к разделке. Первый же мой разрез вызвал общий вздох. Они столпились рядом, сопровождая каждое мое движение вздохами и попискиванием. Возившиеся на поляне, другие самки, побросав свои дела, тоже прирысили к нам. Сразу несколько рук мне помогали, подхватывая, оттягивая и поддерживая. При этом помощницы увлеченно облизывали попеременно меняемые руки.
Сняв шкуру и свернув ее, я повернулся к Тзя, передавая ее ей. Кивнув мне, она быстро ткнула рукой в трех самок и, взяв шкуру, отдала ее им. Схватив ее, все трое, отойдя на пару шагов, сели на землю и стали зубами мездрить ее. Удивленно посмотрев на Тзя, я вопросительно поднял бровь.
- Беременные, - показала она мне знаком.
Понимающе хмыкнув, я склонился над бараном. Отрезав себе кусок жира с живота барана, протянул Тзя свой нож. Помедлив, она склонившись в поклоне и, опустив голову, протянула руку. Вложив его ей в руку, в полной тишине отошел к своему коробу, негромко рыкнув, отогнал крутившихся рядом щенков. Усевшись рядом со своей ношей, я вгрызся в свой кусок. Неторопливо пережевывая, с интересом наблюдал за жизнью лагеря.
Возвращающиеся щенки тащили с собой охапки хвороста и сразу принялись ломать и складывать кострище. Две самки, с неохотой оторвавшись от возни с бараном, уселись на землю и при помощи палочек начали добывать огонь. Управившиеся с работой щенки, сбившись кучкой в трех шагах, молча разглядывали меня. Прожевав последний кусок, я откинулся на короб и прикрыл глаза. Постояв возле меня, вся стайка щенков слаженно направилась к месту разделки еды.
Удалившиеся зрители позволили мне незаметно и обстоятельно осмотреть моих новых знакомых.
В общей сложности дюжина разновозрастных самок без лишнего шума возилось на площадке. Самой старшей была Тзя, еще четверо были зрелыми, остальные разновозрастные подростки. Очень худые, на грани истощения, но очень подвижные. Только у старшей был передник и юбка, остальные обходились набедренной повязкой и различными накидками. Черные волосы заплетены мелкими косичками. На поясах болтались небольшие мешочки. Полное отсутствие каких-либо инструментов. Только несколько сплетенных из ивы корзин. Молчаливая кучка щенков, сбившись поближе к друг другу, голодными глазами наблюдали за работой старших.