Помедлив, Эруцио повиновался. Подняв посеребренный клинок, он сунул его подмышку. Лицо его как-то странно кривилось.
— И ты собираешься тащить ее в лагерь? — справившись с собой, выкрикнул он уже в спину Дагеддиду. Тот поддернул вверх свою сползающую ношу.
— Нет, — натужно просипел де-принц, рывком головы откидывая волосы с лица. — Не в лагерь. Есть у меня одно место… Проклятие, да что такого в этой женщине, если она весит, как здоровый легионер?
Помогая себе задом, Седрик захлопнул за собой дверь и, подцепив локтем, на всякий случай опустил засов. Потом донес мису с нагретой водой, которую держал перед собой обеими руками, до ложа и опустил на недавно вымытый деревянный пол. Подняв голову, он встретился с блекло-зеленым взглядом своей прекрасной пленницы, и на миг ему сделалось не по себе.
Так смотрят на уже мертвеца.
Седрик готов был признать — у романки имелись причины сердиться. У любой женщины, если она пришла в себя на незнакомом ложе, обнаженной и с прикрученными к изголовью руками, они имелись.
— Те грязные куски кожи, в которых ты была, сильно отсырели, — примирительно пробормотал он, несмотря на то, что девушка смотрела молча. — Тебе принесут другую одежду. Негоже…
Он не договорил, доставая из мисы тряпку. Выдавив из нее воду, де-принц потянулся к прекрасному, но порядком замурзанному женскому лицу. Романка ожидаемо дернула головой, не желая прикосновения к себе. С некоторым удивлением Седрик отметил, что рана на ее голове почти затянулась.
— Все равно тебе нужно умыться, — вынужденно выдавил он, по-прежнему ощущая сильную неловкость под полупрезрительным и каким-то инквизиторским взглядом прекрасной пленницы. Он обратил внимание, что края веревки, которой были связаны руки девушки, сильно истрепались — по-видимому, пока его не было, она не теряла времени даром, изо всех сил пытаясь освободиться. — И, все же, может быть, скажешь, наконец, свое имя?
Романка бросила на него еще один непонятный взгляд и выразительно дернула руками. Покрывало, которым она была укрыта, сдвинулось, обнажая грудь. Мгновенно забыв о Седрике, романка попыталась вернуть его на место, но, как и следовало ожидать, у нее не вышло.
— Рук пока не развяжу, — подождав и не получив ответа на свой вопрос, де-принц запустил пальцы в ее густые жесткие волосы. Силой развернув голову девушки лицом к себе, он не ослаблял хватки, пока не обтер всю грязь, и только после этого отпустил. — Ты и так пролила уже королевской крови больше, чем нужно для того, чтобы по закону снискать казнь под пыткой. Не хочу, — он усмехнулся, — чтобы ты опять мне что-нибудь сломала или… отрезала.