Спустя короткое время всадники приблизились к изгороди дома. Велл разглядел королевские гербы на сбруе двух, знак принадлежности в дому Дагеддидов, висевший на шее самого высокого — и припал на колено.
— Встань, — нетерпеливо приказал второй наследный принц Седрик, удерживая горячившегося коня. — Мерзавец, с чего вдруг тебе вздумалось развести здесь такую вонь? Мой пес сбился со следа еще в лесу, у ручья!
Велл торопливо поднялся, не смея поднять глаз.
— Нижайше прошу меня простить, ваше высочество! Я охотник — обрабатывал шкуры. А котел с раствором возьми и опрокинься. Еще проскочила искра — и все… Едва удалось сбить огонь, чтобы не перекинулся на хозяйство! Если бы мне знать, что ваше высочество будет охотиться в этих краях…
Де-принц нетерпеливо махнул рукой.
— Заткнись, дурак. Мне нет дела до твоих оправданий! Из-за твоих шкур… — он помолчал, видимо, давя в себе раздражение. — Тьма с тобой. Скажи, ты давно тут стоишь?
Охотник покаянно мотнул головой.
— Только подошел, ваше высочество. Но до того сидел там, — он дернул плечом в сторону кострища и потихоньку разогревавшегося от близости огня перевернутого чана. — Все утро шкуры мажу. Теперь вот весь труд насмарку…
— Тупая твоя башка насмарку, — де-принц переглянулся со своим спутником — широкоплечим, тонкокостным романом, и зло дернул щекой. — Если ты сидел здесь все утро, скажи… Ты не видел женщины? Совсем юница, низкая ростом романка. Она должна была прийти со стороны леса.
Велл осмелился поднять взор.
— Тут с утречка ни одной женщины не ходило, ваше высочество. Хотя нет, постойте, старая Магда прошла полем в лес за хворостом. А больше никого — ни здешних, ни пришлых.
Черный пес де-принца, что продолжал усиленно нюхать воздух, пошел кругом дома. По лицу Седрика Дагеддида одна за другой скользнули тени горечи и разочарования.
— Ты не мог отвлечься, дурак? — переспросил он, натягивая узду. — Ты ведь работал, а не пялился в поле. Или пялился?
— Отвлечься мог, ваше высочество, — смиренно согласился охотник, поглядывая на крутившегося у чана пса. Несмотря на то, что вонь там была острее, чем в прочих местах, зверя словно что-то притягивало к этому месту. — Может, и проворонил вашу юницу. А… она натворила чего?
Де-принц опять переглянулся со своим спутником.
— Не твоего ума дело, — он свистнул, подзывая пса. — Тебе нужно знать только, что за ее поимку назначена награда.
Охотник слегка оживился.
— Дозволено мне будет узнать…
— Четыре меры золотом, — принц поморщился под направленными на него ошарашенными взглядами. У охотника в немом изумлении отвисла его светлая борода. — Или серебра — в половину ее веса.