Тут уже и Владимир сообразил, что есть у начальства тайные причины для недовольства. А раз так, то с расспросами лучше и не лезть.
— Разрешите идти? — вытянулся он.
Директор завода сидел в коридоре на стуле, мрачно смотрел перед собой и страдальчески морщился. Понятное дело, раз труп обнаружили в подчиненной ему лаборатории, то разного рода неприятностей директор обязательно огребет выше головы. Так уж заведено, всегда ищут крайнего, а тут и искать не надо, приказом он отдан, приказом, товарищи прокуроры и граждане адвокаты.
— Иван Николаевич, — спросил участковый. — Да что случилось-то? Несчастный случай?
Директор хмуро посмотрел на него. Лицо у Агудяева было желтое, болезненное и белки глаз в кровяных прожилках. Такие глаза обычно бывают у тех, кто пьет много или работает больше других, и уж точно — если и то и другое приходится делать в изрядных количествах. А у Агудяева, насколько знал участковый, забот было в последнее время выше головы. Завод его хотели перепрофилировать, а Агудяев как раз наловчился изготовлять в сборочных цехах вместо никому не нужных «Агатов» простенькие обучающие компьютеры, сложностью чуть отличающиеся от электронных калькуляторов. Но как игрушку эти обучающие компьютеры брали хорошо, план благодаря этому выполнялся и перевыполнялся, и прибыль была, поэтому Агудяев смене профиля завода сопротивлялся, как мог. С завода сутками не выходил, лично выезжал на левый берег Белой Прянки с различного рода комиссиями, словом, рвал свое здоровье, как только мог.
Сейчас директор мутно посмотрел на участкового и печально кивнул.
— Да уж, — сказал он. — Счастливым случаем это никак не назовешь. Подгадили мне мои ребята, крепко подгадили!
По протоптанной с утра дорожке они вышли к дороге, где стоял «уазик» директора. Вокруг него печально бродили свиньи, которые уже не рисковали залечь в быстро высыхающую жирную грязь. Свиньи остановились и принялись с видимым интересом разглядывать подходящих к машине людей. Им было скучно. Свиньям хотелось впечатлений.
— Ноги почисть, — ворчливо сказал директор Агудяев. — Не тащи грязь в машину. — И пожаловался: — Вечно ко мне все несчастья пристают!
— Да кто погиб-то? — спросил участковый.
— А это тебе определять придется. Я так думаю, что это инженер Иванкин был. Он давно с такими штуками баловался. Да и все остальные, кто в лаборатории время проводил, живы и здоровы.
Глава вторая,
в которой появляется первый труп
Домик лаборатории был одноэтажным и имел деревянную веранду, увитую широколистным плющом. Двери на веранду были открыты, и из лаборатории тянуло застоявшейся гарью и сладковатым тленом — словно недоеденный шашлык несколько дней простоял на столе у запивших хозяев. Землякову этот запах был уже знаком, поэтому он даже поежился, представив, что сейчас увидит.