В первой комнате, где стояло две письменных стола и чернел кульман с белым прямоугольником ватмана, за одним из столов сидела в синей форме с черными погонами следователь прокуратуры Милена Ружич и старательно писала протокол. Рядом со столом стояли понятые — вахтер в хэбэ второго срока с зелеными петлицами и женщина из администрации завода. Понятые опасливо косились вглубь лаборатории, словно оттуда могло выбежать что-то страшное и кровожадное.
— И как эта стекляшка называется? — спросила Ружич. — Ну эта, в которой покойник?
Вахтер пожал плечами, выпрямился, всем своим видом показывая, что его дело сторожить заводское добро от расхитителей, а не вникать в разные научные тонкости. Женщина подумала, потом неуверенно сказала:
— Я же здесь не работаю. У них здесь чего только нет. Разве упомнишь все названия?
Милена задумчиво повертела ручку в пухленьких пальцах. Глаза у следователя были карие, блестящие и скучные.
— И как прикажете все это записать? — с видимым раздражением сказала она.
— Пиши просто, — сказал Земляков. — Стеклянный сосуд…скажем, шарообразной формы…
— Привет, Вовка, — сказала Милена. — Тут прокурор уже ногами топал, что никого из милиции нет. А ты что, уже видел его?
— Кого? — не понял Земляков. — Прокурора?
— Сосуд этот, в котором покойник лежит, — капризно сказала следователь прокуратуры. Что с нее взять, она второй год всего работала. Ей от вида криминальных трупов становилось нехорошо, и приходилось операм в другой комнате диктовать ей описание места происшествия. Милена всегда старалась держаться подальше от трупов, которые в Кулибинске, пусть и редко, но все же случались.
— Сейчас посмотрю, — пообещал Земляков.
— А чего ваша следственно-оперативная группа не приехала? — уже в спину ему поинтересовалась Милена.
— Так они на кражу в Жутово уехали, на кражу из магазина, — объяснил Земляков. — Еще утром. Сама посуди, когда они туда по грязи доберутся! Их, наверное, «Кировцем» до поселка тянуть пришлось.
Соседняя комната выглядела, как кабинет физики в Кулибинской средней школе, — сплошные приборы, провода, какая-то стеклянная посуда в шкафах поблескивала. На столе у окна стоял включенный компьютер, и на экране монитора плавала заставка. Чуть в стороне на треугольных никелированных опорах блестел стеклянный шар, разрушенный в верхней части, отчего шар напоминал надколотое яйцо всмятку. Только вот вместо зародыша в яйце чернело человеческое тело. Поначалу Землякову показалось, что покойник одет в черный тренировочный костюм, но, приблизившись, он понял, что человек сильно обгорел. Так обгорел, что только зубы неестественно блестели и местами сквозь прогоревшую черную кожу поблескивали кости черепа.