Глаза «Джоконды». Секреты «Моны Лизы» (Анджела) - страница 112
Вернувшись вместе с супругой, Джулиано, очевидно, сказал сыну, что его мать – не Филиберта, а другая женщина, что она далеко и он не может ее найти. Профессор Карло Педретти, крупнейший в мире авторитет в области жизни и творчества Леонардо, утверждает, что в апреле 1515 года (и явно не позже марта 1516-го, когда он скончался во Фьезоле) Джулиано, вполне вероятно, заказал Леонардо для Ипполито портрет покойной матери ребенка – Пачифики Брандани. И возможно, не случайно в это же время Рафаэль (или Лоренцо ди Креди) создает портрет самого Джулиано.
.
Рафаэль Санти. Коронация Карла Великого. 1516–1517. Станца дель Инчендио ди Борго, Ватикан. Mondadori Portfolio / Bridgeman Images
Обычай изображать усопших был распространен среди знати той эпохи, особенно в семействе Медичи. Нередко портрет выполняли на основе словесного описания, разумеется приблизительного. Видимо, так же поступил и Джулиано, учитывая, что Леонардо не был знаком с Пачификой – разве что видел ее в Урбино, когда находился на службе у Чезаре Борджиа: вероятность этого высока, поскольку оба часто бывали при дворе (нельзя, правда, исключать и того, что художника снабдили небольшим портретом). Если так, Леонардо опирался на воспоминания и эмоции, когда-то испытанные при виде этого лица, используя при этом привычные приемы передачи женской красоты.
«Портрет, который Леонардо показал во Франции кардиналу Арагонскому, – пишет Дзаппери в своей книге „Прощай, Мона Лиза“, – был, следовательно, плодом воображения художника». Итак, женщина была не написана с натуры, а создана фантазией Леонардо.
Так появился, согласно реконструкции Роберто Дзаппери, «портрет некой флорентийской дамы, сделанный… по настоянию Джулиано Медичи Великолепного», как его называет де Беатис.
Иными словами, Джоконда – это Пачифика Брандани. Поэтому было бы правильнее звать женщину с картины Леонардо не «Моной Лизой», а «Моной Пачификой».
Осталось ответить на последний вопрос: Пачифика жила в Урбино, де Беатис же говорит о «флорентийской даме». Этому есть вполне естественное и логическое объяснение. Леонардо сообщил кардиналу Арагонскому и его секретарю, что заказчик картины – Джулиано, но, скорее всего, умолчал о том, кто такая Брандани. В семействе Медичи часто рождались внебрачные дети, которые затем признавались законными, но личность матери всегда хранилась в строжайшем секрете, особенно если она не принадлежала к знатному роду. Де Беатис, по всей видимости, сделал вывод, что речь идет о флорентийской даме, ведь и заказчик, и исполнитель были родом из Флоренции.