– Процесс завершен, капитан Заварзин.
Оба «бильярдных шара» засияли мертвенным светом, пару раз мигнули и сформировали над столом – аккурат между нами с Айвеном – голографическую сферу, отобразившую добрый кусок профсоюзной швартовочной зоны вместе со всеми посудинами, включая «Фалькон» и притулившийся неподалеку проигранный каботажник.
– Ну, как тебе?
– Впечатляет… а зачем ты мне это показываешь?
– Сейчас, еще пару секунд… все, смотри внимательней!
На первый взгляд, ничего не произошло – картинка еле заметно замерцала, и все. Но уже буквально через секунду все объекты, попавшие в пределы идеальной сферы радиусом около трехсот метров, превратились в странные размазанные штрихи, как на гравюре. Или в небрежные мазки исполинского художника. А еще через миг мазки превратились в идеально сферическое облако мелкодисперсной пыли. Впрочем, форму оно сохраняло считанные мгновения, очень быстро растянувшись небрежными космами во всех направлениях – что характерно, в полном соответствии с гравитационными векторами от астероида и более-менее массивных объектов поблизости.
– Что?.. Как?! Алекс!!! – Айвен попытался вскочить на ноги, но зацепился за столешницу и рухнул обратно на стул. – Что ты сделал?! Вы это видели?!
– Что, босс? – недоуменно уставился на начальника «говорливый», а его напарник подозрительно покосился на меня.
Сообразительный малый! Клевреты изображения не видели – я обманул Готти, наврав с три короба про голопроекторы. На самом деле мой мини-гекс сформировал «виртуалку», доступную через «нейры», и он же показал синтезированную картинку, выставившую шары невинными девайсами. Каковыми они, естественно, не являлись. И второй что-то заподозрил. Пожалуй, он тут самым опасным будет. Так что его бы и нейтрализовать первым… в ознаменование следующего этапа плана.
– Что там происходит, Алекс?! – Готти вынужденно переключился на меня, но все еще не понял, что запахло жареным. – Там что-то взорвалось? Но почему сирены молчат?!
– Ага, взорвалось, – кивнул я, аккуратно подхватывая шары. – Брандер. Тот самый проигранный каботажник. А на нем был прыжковый генератор, который я настроил на последовательные микропрыжки, только без перемещения в физическом пространстве. За две секунды все, что попало в сферу действия, четыре тысячи раз скакнуло туда-сюда на «глубину» в три единицы. В подпространство, Айвен. Как ты думаешь, наша техника рассчитана на такие нагрузки? Правильный ответ – нет. Соответственно, как только скачки прекратились, распались все связи между атомами. Пыль – все, что осталось от кораблей. Ну как, Айвен, ты впечатлен?