Я за это время добрался до первой нычки, переоделся, отдышался, и перебрался во вторую, где даже удалось с часок поспать.
На следующем этапе, к исходу шестого часа после моего бегства, люди Крамского взяли под контроль сеть камер наблюдения внутри станции, включая также локальные сети отдельных объектов. Опять же, с молчаливого согласия военных, которым оставалось только скрипеть зубами, созерцая такое непотребство. Как мне потом рассказал Чугаев, его просто достали звонками с руганью и угрозами судебными разбирательствами. До такой степени, что он вынужден был отключить «нейр» от сотовой связи, свалив бремя общения с возмущенными обывателями (причем отнюдь не рядовыми!) на замов и частично на генерала Рихтера. Лично для меня это вылилось в необходимость по возможности избегать этих самых камер, благо недостатка в информации у Влада Пахомова со товарищи, прочно прописавшихся в этой сети уже недели назад, не было. Беда в том, что в некоторых местах при всем желании не мелькнуть в кадре не получалось. Пришлось заморачиваться с маскировкой, да и скорость передвижения снизилась.
Еще через четыре часа Крамской, разозленный постоянными неудачами и чуть ли не откровенным саботажем со стороны служивых — про «итальянскую забастовку» помните? — предъявил командованию ультиматум, подкрепленный соответствующим допуском со стороны собственного начальства, оккупировал центральный пост службы мониторинга пространства, в обязанности которой входило слежение не только за космосом, но и за собственно станцией, и посадил на ключевые места своих людей, которых ради такого случая вызвал со служебного корабля. Тот, кстати, после этого отчалил от Картахены и завис на стратегически выгодной позиции, откуда имел возможность открыть огонь по любому объекту, удалявшемуся от станции. Всего помощников у подполковника оказалось семеро, и все как на грех весьма толковые и превосходно владевшие матчастью. Влад аж запаниковал, когда его самого чуть не запалили — не постеснялся мне позвонить и высказать в лицо, насколько я нехороший человек, что до такого довел. Правда, поругавшись, быстро успокоился и удвоил осторожность, в результате чего сохранил инкогнито и контроль над действиями оппонентов. А еще Пахомов поинтересовался, с какой именно целью я всю эту суету затеял. Узнав же, что цели как таковой еще нет, на некоторое время потерял дар речи. И пока я менял точку дислокации, успел проконсультироваться у Степаныча, Деррика и Рин-сана. В результате старый слуга и кэп не постеснялись выйти на связь в режиме видеоконференции (уж не знаю, чего Владу стоило обеспечить безопасность, и знать не хочу!) и устроить мне самый натуральный разнос. Пришлось срочно колоться — и о разговоре с дядей Германом, и о наметках плана. Последние вызвали интерес и оживленную дискуссию, по результатам которой я озадачил Пахомова поисками кое-какой информации, и с чистой совестью переместился в новую нычку.