Демченко хорошо знал, почему Ниса выбрала именно это место: здесь, две с половиной тысячи лет назад находился храм, в котором поклонялись Гекате и Персефоне, темным владычицам Преисподней. Храм был заброшен задолго до рождения Нисы и только она возобновила там богослужения. Знал он и то, что храм эллинских божеств наложился на еще более древнее святилище Темной Богини, которой поклонялись тут со времен не то киммерийцев, не то более давних народов, о которых и поныне не знает современная наука. Он, как и многие из присутствующих, уже умел открывать в себе «второе зрение» и мог видеть, что древнее капище оживает. Внизу, у подножья холма, сновали козлоногие сатиры, над ними тяжело хлопали крыльями гарпии, в водах лимана извивались змеевидные существа. Глаза чудовищ горели злобой и предвкушением часа, когда они смогут вырваться на волю и вместе с другими силами Тьмы принять участие в грандиозном пире, где главным блюдом станет поверженное человечество.
… Она избранница Темных Богов, верховная жрица великой Гекаты! Из мрака времен пришла она, — времен, когда люди еще не боялись почитать властителей Внеземного Ада. Она наместница Трехликой на земле и её цель открыть ей дорогу. Слышите?
Из холмов послышался протяжный вой и в темноте храмового входа что-то зашевелилось.
— Она идет! Встречайте же её, дети Тьмы, прекрасную в своей жестокости и беспощадную в своей красоте, Нису Горгиппскую.
Вновь послышался вой и из храмового входа выскочил огромный черный пес или скорее волк, с пылающими глазами. Вслед за ним стали выходить и другие звери, рассаживающиеся перед входом в святилище. А затем мраморная статуя осветилась призрачным зеленым светом и, словно отделившись от нее, вперед ступила Ниса, полностью обнаженная, только голову венчала диадема изображавшая серп луны. Волосы жрицы развевал ночной ветерок, но никакой ветер не мог заставить эти черные пряди извиваться словно змеи. Ниса вскинула руки и на мгновение застыла, купаясь в восхищении новых подданных. Грянул гром и ночное небо взрезала бледная молния, осветив собравшихся.
В небе клубились тучи и лишь над вершиной холма, словно в просвет светила полная Луна, озарявшая святилище. За его пределами сомкнулся кромешный мрак и в этом мраке мало кто видел, как к берегу лимана, переваливаясь в жидкой грязи, подъехало несколько автобусов. Вот один из них затормозил, не доехав двести метров до холма и из распахнувшейся двери выскочил невысокий пожилой мужчина, в папахе и черкеске с газырями. Он глянул на небо и одобрительно хмыкнул.