— Ты спас меня в тот день, — вспомнив, как стала заложницей джинна, призналась своему мужчине.
— Все же не думаю, что он бы нанес тебе урон. Это была лишь мера давления на меня.
— Но ты спас меня…
— Не мог не спасти! Да и ты все сделала, чтобы поспособствовать мне. И потом, так спокойно приняла мой вариант наших условий «совместного» проживания, даже академический отпуск и вынужденную изоляцию в квартире. Ты вела себя так разумно и достойно, куда решительнее меня.
Он не знает, но состояние дома, в который я вернулась после побега, перевернуло мне душу. Я бы тогда на все согласилась, не думая, лишь бы заглушить душившее чувство вины и стыда. Казалось, что я предала кого-то очень-очень близкого и важного. Обветшалый и заброшенный вид квартиры стал самым действенным маркером состояния его души.
— А что это было сегодня?
— Последняя попытка нарушить договор. Все силы джинна были брошены на эту иллюзию, на попытку заставить тебя уйти. Но ты сдержалась, вынудив пожирателя выплеснуть всю мощь без остатка. Он развоплотился. Ты разрушила заклятие — его накрыло магическим откатом.
— Значит, все?
— Вовсе нет. Теперь все только начнется?
— Что начнется?
— Я хочу тебе понравиться…
— Кхм. Это… похвально. Но что на счет квартиры?
Буду практичной и прежде разберусь с понятной стороной ситуации.
— Она твоя.
— Ээ… я не об этом.
— А о чем?
— Мы что и дальше будем жить в ней вместе?
Щеки по ощущениям запылали. Вот что за детский сад! Уж теперь, после трех лет? Но… кажется только сейчас Пол стал для меня кем-то реальным.
— Естественно. Домовой и его Хозяюшка всегда живут вместе. Даже если ты переселишься в пещеру или шалашик — я буду рядом. И там устрою для тебя дом, буду заботиться и оберегать тебя и наших детей. На самом деле, ты еще не видела…
— Кого?! — Перебила я, не сразу поверив собственным ушам. — Не надо так забегать вперед. Я что-то не помню, чтобы согласилась на все твои странные планы.
— Хорошо.
Он со смиренным видом присел напротив. Вот только широкая улыбка и смешливые искорки в карих глазах не очень-то укладывались в картину, олицетворившую послушание.
— Ты как-то подозрительно покладист.
— Просто теперь у меня есть все время мира, чтобы влюбить тебя в себя. А уж я постараюсь…
— У меня тоже кое-что есть, — я многозначительно покосилась на дверь.
— И что же?
— Новый договор!
— Что?
— Новые правила! На сей раз мои. Разделим жилплощадь и...
— И?
— И будем узнавать друг друга постепенно.
— Пф! Если ты так хочешь, то конечно, но…
— Но?
— Но я уже все о тебе знаю.
Пол с хитрой улыбкой пересел поближе ко мне.