– И что?
– Он ответил, что по-прежнему с нами – его держат клятва и долг.
– То есть, он по-прежнему намерен подчиняться? Никогда в это не поверю!
– Я тоже. Но, мне кажется, я понял – парня тяготит чувство вины, он не может смириться с тем, что так жестоко ошибся. По-моему, он ищет смерти.
– Вот как! – прозрачно-серые глаза старейшины заискрились весельем – Что ж это выход для всех! И он успокоится навеки, и нам не будет причин для волнений.
– Верно. Как только представится случай, пошлем его туда, откуда он не вернется.
– Решено. Главное, чтобы он не догадался.
– Он догадается, Натан, поверь мне. Но пойдет без возражений.
– Думаешь? Он же не умалишенный, – Натан снова сел, удобно устроился, поджав под себя ноги.
– Уверен. Он честный до идиотизма и сочтет это лучшим выходом.
– Что ж, если ты уверен, так и решим. Теперь о другом. Какие вести из Иерусалима?
6
– Ну, с Богом! Идем! – воскликнул Исав, устремляясь вперед.
Иуда не тронулся с места.
– Ты, что? – удивленно обернулся к нему товарищ.
– Рано! И вообще это не план, а ребячество! Мы не будем делать так, как вы задумали.
– Что? Что ты говоришь?! Это прекрасный план! Все получится!
– Да? Ты так полагаешь, мой пылкий храбрец?
– Я верю, что Бог поможет нам! А ты сошел с ума! Мы упустим момент!.. Вперед!
– Момент? Что ты знаешь об этом, мальчишка? Ты торопишься на тот свет?
– Я тороплюсь исполнить приказ старейшин и освободить нашего брата! Пусть у меня нет твоего опыта и умения, но есть вера! Идем, Иуда! Теперь точно пора!
Исав снова устремился в толпу. Иуда схватил его за плечо.
– Нет! То, что придумали старейшины – безумие. Я не пущу тебя!
– Пусти! – мальчишка безуспешно пытался вырваться из его железных рук. – Пусти!.. Трус! Ах ты жалкий трус!.. Дрожишь за свою презренную шкуру! Испугался!.. Он твой друг! Он наш брат! А ты не хочешь спасти его! Обрекаешь на смерть!.. Трус!.. Предатель!.. Пусти!..
Иуда не двигался и не разжимал рук, не обращая внимания на истеричные крики Исава. Приговор был оглашен. Наместник исчез за колоннадой дворца, люди, заполнявшие площадь, постепенно растекались по близлежащим улицам, чтобы видеть, как осужденного поведут на Голгофу. Кольцо оцепления разомкнулось, стража беспорядочно сгрудилась вокруг Товии, отгоняя слишком рьяных любопытствующих. Иуда молча наблюдал за ними. Исав выдохся и вдруг почувствовал, что его больше не держат. Иуда весь подобрался, как дикая кошка перед прыжком, неторопливо вынул нож.
– А вот теперь пора! Но ты останешься здесь! Не смей вмешиваться!
Он устремился сквозь толпу к Товии. Исав бросился за ним, но тут же отстал и потерялся в сутолоке. Иуда в несколько мгновений оказался возле конвоя. Лязг оружия, крики, сплошная масса сцепившихся в один клубок людей, трое римлян, распростершиеся на земле с пульсирующими кровью ранами, Иуда и Товия, бегущие сквозь ревущую от ужаса и восторга толпу, сметая любого, встающего на пути – Исаву казалось, он видит страшный, слишком яркий сон. Он замер в ужасе, наблюдая за беглецами, которым преградили путь еще трое легионеров. Короткая потасовка, звон клинков. Двое римлян падают, третьего тоже больше не видно. Иуда и Товия продолжают бежать среди толпы к искривленным улочкам Предместья и скоро исчезают в их лабиринте. Исав тряхнул головой. Ему показалось, что наступил другой день. Не очень понимая, что случилось, он бросился искать товарищей.