Не мое это – экспроприации, но выхода другого не оставалось – из-за зелени леса слышался уже веселый гомон и железный грохот погони.
Дед взмахнул вожжами и птица начала разгоняться. Лапы оттолкнулись от земли раз, другой… Лес остался за спиной и дорога, скользя между негустых кустов, повела нас прочь от леса. Но как оказалось, погоне было тоже в туже сторону.
– Быстрее!
Дед только оскалился. Пыль уже облепила его лоб и щеки. Страшная морда, что уж там говорить. Я, наверное, не лучше. Только вот преследователей наших даже такими рожами не напугаешь. Оглянувшись, я увидел, что следом за нами неслись две таких же повозки. Возничие, почти невидимые за пылью крутили в воздухе какие-то петли, взблескивающие на концах, словно огни электросварки. Р-а-а-аз! Один огонек сорвался с привязи и, как камень, пущенный из пращи, метнулся к нам.
Я хотел заорать «Берегись!» но пыль влетела мне в глотку, заставив проглотить и её и крик. Содрогаясь от кашля и тряся головой, я смотрел как огонек, размером чуть меньше шарика для пинг-понга долетел до меня и… исчез. Я не успел порадоваться, что эти ребята промазали, как оттуда метнулся второй шарик. Он выскочил из облака пыли и, не долетев шага, как и первый, потускнел, истаял в воздухе.
Я по привычке показал им средний палец. Им хватило ума понять, что я этим не выражаю им своей благодарности. Преследователи заорали неразборчиво, но зло.
Только мне уже стало не до них. Тележку подбросило, прадед уронил вожжи и с матом вылетел наружу. Теперь он висел, цепляясь на бортик, на манер каскадера. Одно из колес продолжало бежать по земле, а второе поднялось в воздух и бешено крутилось. А дедовы ноги, волочась по земле по земле только добавили пыли. Страус – до чего все-таки могучая птица! – на все это не обратил никакого внимания. Его лапы мелькали и мелькали, приближая нас к чему-то неведомому – реке или морю: ветер ударил в лицо сыростью. На мгновение пыль снесло и стало видно, что дорога впереди изгибается горбом моста. Я ясно видел перильца, украшавшие края, но вот другого конца этой архитектуры не разглядел. Там, с той стороны, нам навстречу летело такое же облако пыли.
– Тормози! – заорал я, представляя, что сейчас произойдет. Мост оказался неширок и, хотя разъехаться мы там смогли бы, но только не на такой бешеной скорости. Колесо летело, словно брошенный гигантом-дискоболом диск.
– Чем? – заорал в ответ дед.
Я прыгнул вперед, на спину птице – может быть так удастся остановить? – но опоздал… Из тучи выскочил такой же шарабан, как и у нас. Увлекаемый взбесившейся птицей, он мчался на одном колесе, задрав другое в небо. Вытаращенные птичьи глаза мелькнули мимо, потом раздался треск, и уже через мгновение я испытывал восхитительное чувство полета.