Он хотел почувствовать хоть что-то…
Но вжимаясь в стену, и чувствуя спиной как она сотрясается от каждого очередного попадания, он вдруг понял, что не чувствует ничего. Хотя это было бы не совсем точным описанием того, что творилось у него в душе. Он был настолько спокоен, что это почти пугало его самого. Словно вместо крови по его венам тёк реакторный охладитель. Это ощущение странным образом не распространялось на окружавших его людей. Он переживал о Даниэле, который был ранен. О своём капитане и начальнике, которые были в такой же ловушке, как и они сами. О Лизе, которая кривилась от боли произнося каждое слово разбитым и изуродованным ртом.
Но его противники. К ним он не чувствовал ничего. Даже ненависти. Они превратились для него в те самые тактические задачи, которые поглощали его мозг без остатка. В интересную головоломку, которую нужно было решить. В задачу, у которой было единственное решение.
Его взгляд скользнул по высокому офицеру в форме капитана Рейнского Протектората. Кажется тот старик назвал его Вильямом. Произнесённые им в лифте слова были верны как никогда и в тоже время ошибочны.
Действуй быстро и не думай.
Резко высунувшись из укрытия, Том вскинул импульсную винтовку к плечу. Искусственная рука сжимающая цевьё позволила сделать это движение быстрым и уверенным, наведя голографический прицел на голову высунувшегося всего на мгновенье противника.
О, он будет действовать быстро.
Но перестать думать он не мог.
Палец мягко нажал на спусковой крючок…
* * *
— «Коготь один», «Когтю два». Видим цель. Подтвердите.
— Двойка, «Первому». Цель видим. Какой-то выкидыш дизайна.
— И не поспоришь, двойка. Сбрасывай скорость. Заходишь на цель слева. Я справа. Нужно для начала хорошенько осмотреться и если нужно то подмести.
— Понял тебя «Коготь один». Двойка, конец связи.
Лапки переключил канал связи.
— Сергей, мы почти у цели. Есть связь с нашими на поверхности?
— Да. Две группы. Одна на сто втором этаже. Вторая на шестьдесят седьмом. Находятся под постоянным огнём. Двигаться не могут.
— Точки входа?
Это был важный вопрос, так как они не могли себе позволить пробиваться через всё здание этаж за этажом. Нужно было действовать смело, решительно и настолько жестоко, насколько только было возможно. А главное нужно было действовать быстро. В таком случае стандартные протоколы десантирования были неприменимы, а значит придётся высаживаться на уже «возможно» занятых противником посадочных площадках административного комплекса.
Не то, чтобы это представляло большую опасность для людей Сергея. Судя по сообщениям, их противник не обладал системами индивидуальной бронезащиты и был оснащён лишь лёгким стрелковым оружием. Но Серебряков вряд ли стал бы тем, кем он стал, если бы рассчитывал на удачу. Нет, он был великолепным игроком в покер и Лапки был горд, раз за разом проигрывать ему в эту архаичную игру, в которую он играл незнамо откуда появившимися у него древними картами, сделанными из пластика и бумаги. Каждая партия, не смотря на то, что он выигрывал в лучшем случае одну из пяти раздач, дарила ему удовольствие, сравнимое с глотком хорошего виски. Ему нравилось наблюдать за опасным хищником в дружеской, а главное в безопасной для себя атмосфере.