– Зря он мне сознался, – продолжает клиентка. – По-моему, он просто захотел облегчить свою совесть!
– Неправда, – бормочет муж, и я прошу его объяснить, что он имеет в виду. Мне очень хочется, чтобы он высказался.
– Не понял вопроса, – снова бурчит он.
– Она спрашивает, зачем ты мне сказал! – не выдерживает жена.
Он косится на нее:
– Потому что ты пристала ко мне, как с ножом к горлу. Ты умоляла сказать тебе правду, вот я и поверил, что ты действительно этого хочешь.
– Хочу? – Жена начинает плакать. – Я хотела знать, что ты мне не изменял!
Муж бледнеет и вновь опускает голову, уставившись на свои руки. Он сейчас мало что может сказать, чтобы спасти положение, но вместе с тем я должна добиться, чтобы он не молчал. Жена между тем продолжает говорить, возвращаясь к одному и тому же – что она предпочла бы ничего не знать.
– Сейчас вы поступили бы иначе? – спрашиваю я.
– Что? – не понимает она.
– Ну, если повернуть время вспять и оказаться за минуту до того, как вы упросили мужа сказать правду, вы поддались бы искушению услышать то, что, как вам казалось, вы хотите знать?
По округлившимся глазам клиентки я понимаю, что вопрос прозвучал довольно странно, но мне действительно любопытно. Я даже подаюсь вперед, хотя здравый смысл подсказывает, что не годится использовать клиентов в личных целях.
– Я не… – Клиентка мотает головой. Похоже, она окончательно запуталась, и я кладу ладонь на стол и заверяю, что не хотела ловить ее на слове.
– Здесь нет правильного или неверного ответа, – добавляю я. После допущенной оплошности мне приходится отступить, чтобы клиентка успокоилась.
Разговор продолжается, но после окончания сеанса, когда муж выходит из кабинета, женщина задерживается и признается мне:
– Я, наверно, все равно бы спросила.
Вид у нее очень печальный, и я дотрагиваюсь до ее руки:
– Каждая из нас поступила бы так же. Человек всегда хочет правды.
Разве лучше изводить себя, предполагая худшее? Я много раз прокручивала в голове различные сценарии, уходя от вопросов, грозивших «прожечь» мне череп изнутри. А теперь у меня ощущение, что они и впрямь могут прожечь. Во время собственных консультаций у психотерапевта я убедилась: мы лучше подготовлены, когда знаем, с чем имеем дело.
Я выхожу вместе с супругами и, когда они скрываются в конце улицы, поднимаю лицо к серому небу. Пальцы машинально трогают запястье другой руки, где когда-то был мой браслетик дружбы.
В то лето у всех появились тайны – правда, не пойму, когда все зашло так далеко. Я пытаюсь анализировать ситуацию, но все только запутывается, превращаясь в тугой клубок. Однако меня не оставляет уверенность, что если я найду, за что потянуть, остальное распустится без труда.