– Прости, я всего лишь подумала…
– Ты здесь не живешь, – перебивает Эмма. – Так что не притворяйся, будто понимаешь.
Ее взгляд мечется между мной и окном.
Меня бросает в жар. Я готова крикнуть Эмме, что все отлично понимаю, но, прикусив губу, оборачиваюсь к окну, чтобы узнать, что так привлекло ее внимание. За окном никого нет, и, когда я поворачиваю голову обратно, Эмма вновь смотрит на меня.
Я глубоко вздыхаю и сдвигаюсь на край кресла. Пожалуй, пора уходить, но пока я здесь, не помешало бы кое о чем спросить.
– Кто еще из моих знакомых остался на острове?
– Вероятно, большинство из них, – произносит Эмма так тихо, что я ее едва слышу. – Немногие уезжают.
Глядя на нее, я думаю о том, что нет ничего удивительного в том, что Мэг волнуется о своей матери: Эмма явно нервничает.
– Энни Уэбб?
Эмма приподнимает бровь, а в уголках рта появляется едва заметная усмешка:
– Конечно, Энни все еще здесь.
– А близнецы Смит? – Я стараюсь поддерживать непринужденный разговор, выхватывая из памяти самые разные имена и собираясь с духом назвать единственное важное для меня.
Эмма качает головой:
– Нет. Они были немногими из тех, кто уехал, много лет назад. Зато их кузина Фрея Литтл снова торчит на острове. Она журналистка – задает вопросы, вынюхивает сенсацию.
Я понимающе киваю:
– Уже встречалась с ней.
– Ни о чем ей не рассказывай, – предупреждает Эмма. – Ей нельзя доверять.
– Мне нечего ей сказать, – говорю я, как вдруг Эмма вскакивает с дивана, устремляется к окну и стучит по стеклу костяшками пальцев. Я тотчас оглядываюсь, чтобы узнать, чье же внимание она пытается привлечь, но кто бы там ни был – этот человек уже ушел.
– Мне пора, – коротко бросает Эмма, направляясь к двери.
– Но…
– У меня срочный разговор.
Эмма распахивает дверь, и мне ничего не остается, как подняться и выйти.
– Я хотела спросить о Джилл, – решаюсь я. Эмма выходит вслед за мной, запирает дверь и быстро шагает к калитке, словно не расслышав. – Джилл живет с родителями? – повторяю я громче.
Эмма останавливается как вкопанная и медленно оборачивается. Рот ее приоткрывается, а глаза, смотрят как будто сквозь меня. От этого взгляда веет такой жутью, что я инстинктивно пячусь, чувствуя, как поднимаются волоски на руках.
Едва заметно качнув головой, она разворачивается и чуть не бегом устремляется по дорожке.
– Эмма! – окликаю я, но она не отвечает, спеша к мужчине, который ожидает ее в конце аллеи.
Они о чем-то говорят, Эмма показывает назад через свое плечо, и мужчина обращает на меня внимание. Он кажется мне смутно знакомым. Эмма продолжает говорить, бурно и нервно жестикулируя, и я вижу, как лицо ее собеседника бледнеет. Он смотрит на меня так, будто увидел призрак.