— Ты уверена в этом? — со странной интонацией спросил ГМ. — А может, его время просто еще не пришло?
— Да ну, брось, — неуверенно возразила я, — не может это продолжаться так долго.
— Но у тебя же нет никакой статистики, ни эмпирических, ни теоретических данных, чтобы судить об этом, — в нем проснулся журналист-аналитик, — и ты даже не пытаешься эту ситуацию прояснить. Совершенно не обязательно, что этот, как ты его описываешь, серый ореол над головой означает смерть. Возможно, это предупреждение или показатель болезни человека. Нездоровая аура, иными словами. Ты видела слишком мало реальных случаев, чтобы судить об этом.
Он оказался почти прав.
Я тщательно скрывала наши встречи с ГМ от Игоря. Знала, что Андронов, с его категоричным неприятием любой фальши, никогда не поймет этого.
Выплыло все совершенно нелепым образом.
После того разговора, когда ГМ упрекнул меня в малодушии, я весь вечер промаялась тоской. Благо, что Игорь задержался на работе, и можно было не изображать бодрое настроение. Часов до двенадцати я все еще пыталась дозвониться до ГМ, но он, по-видимому, остался ночевать у кого-то из знакомых. В конце концов, устав натыкаться на стены вокруг и внутри себя, я написала ГМ письмо. Оно до сих пор хранится в памяти моего ноутбука.
«Наверное, ты прав, — писала я, — прятать глаза от смерти — это малодушие. Но ты вряд ли сможешь представить, что я чувствую. Четыре года назад я говорила, что люблю тебя, и ты принимал это как лепет ребенка, который еще не чувствует и половины того, что заслуживает названия любви. Но теперь я с большим правом на эти слова могу повторить: «Я люблю тебя». И никого не любила, кроме тебя. Ты, наверное, с первого взгляда понял, что я не испытываю к Игорю ничего подобного, и ты внутренне смеешься над моим лицемерием. Да, уверена, ты помнишь, как я в канун твоего отъезда клялась, что не смогу жить с мужчиной без любви, и предрекала свое одиночество. Представь себе, ничего не изменилось. Я и сейчас не могу быть с мужчиной без любви, как бы смешно это ни звучало в моей ситуации. У меня были любовники, но — Бог оторвет мне язык, если лгу! — никто из них не доставлял мне удовольствия. Игорь — особый случай. Я не люблю его. Я его оберегаю. Может, это единственное, на что годится моя жизнь. И не тебе упрекать меня. Без наших отношений Игорь погибнет, и если мне придется пожертвовать своей судьбой, чтобы этого не случилось, пусть так и будет. Без пафоса. Пусть лучше моя душа принесет хоть какую-то пользу, чем заплесневеет в ожидании тебя. Если бы не твой приезд, возможно, я научилась бы быть счастливой».