Прогнившие насквозь (Эверетт) - страница 145

Я устроился помощником ритуального агента в небольшую фирму, состоявшую, кроме меня, всего из двух человек.

Вскоре у меня появились и собственные истории, связанные с перипетиями повседневной работы в похоронном бюро. Однажды по дороге в крематорий в Голдерс-Грин у нас сломался катафалк. Времени ждать помощи не было, и нам с Виктором пришлось выйти из машины и толкать ее. Холм был настолько крутой, а крематорий был так далеко, что нам пришлось привлечь самых крепких ребят из похоронной процессии. Виктор сделал им скидку.

В другой раз мы доставляли тело на похороны, проходившие на кладбище Грейт-Нотерн (сейчас оно называется кладбищем Нью-Саут-Гейта). Разразилась гроза, и проливной дождь превратил местность в непроходимое болото. Пока мы несли тело от катафалка до могилы, в то время как собравшиеся на похороны ожидали под зонтами, Терри потерял в липкой грязи ботинок, но мужественно продолжил нести гроб нетвердой походкой. Наконец мы донесли гроб до могилы, поместили его на две доски, лежавшие поверх ямы, и приготовились его опустить. В этот самый момент одна из досок треснула пополам, и несчастный Виктор со всплеском исчез вместе с гробом в могиле, залитой водой. Когда мы его достали, он напоминал Болотную тварь.

В целом, однако, за время моей работы помощником ритуального агента особых происшествий почти не было, хоть я и многое узнал. Так, я с удивлением обнаружил, что одной из наших главных обязанностей был вывоз тел из дома. Я предполагал, что этим занимался кто-то другой, а мы должны были лишь подготовить тела и провести похороны, однако вывоз тел оказался ключевой составляющей нашей работы. Мы занимались этим по два – три раза в день.

Однажды нас вызвали забрать тело старушки, которая умерла во сне в муниципальной квартире Камдена. Снаружи собралась толпа людей: ее все любили и хотели проводить в последний путь. Снова и снова я слышал, как люди выражают сожаление по поводу ее смерти; говорят, какой она была чудесной, что никогда никого не оставляла в беде, безустанно трудилась на благо общества, помогала старикам, переживающим тяжелые времена, всегда пекла пироги для церковной лотереи и ухаживала за общественными садами. Лицо покойной дамы было воплощением спокойствия и счастья, и тогда я понял, что свою жизнь она прожила достойно.

Сразу же после этого нас вызвали на Бишопс-авеню в Хампстеде. Это авеню совершенно обоснованно называли улицей миллионеров (сейчас название сменилось на «улицу миллиардеров»). Дома здесь стоят десятки миллионов фунтов, а населяют их в том числе шейхи, принцы и президенты. Нас вызвали в дом, который был размером с греко-римский дворец и в соответствующем стиле, и вслед за высоким дворецким с мрачным лицом мы поднялись по мраморной лестнице в спальню хозяина дома, минуя картины на стенах, статуи, урны и мозаики.