Заместитель Генерального прокурора Грузии с неудовольствием покосился в нашу сторону и все-таки по-русски ласково спросил гаишника:
— Сынок, ну зачем ты брал по три рубля? Знал ведь, что нельзя!
Гаишник исподлобья посмотрел на него, развел руками, ссутулился и тихо сказал тоже по-русски:
— А я не знал, сколько я там простою!
Благословенная страна, где солнца растут на деревьях, а деньги лежат на дороге!
Мой приятель Андрей Барамия работает в отделе по раскрытию тяжких преступлений против личности. Начальником у него легендарный полузащитник тбилисского «Динамо» Кахи Асатиани. Они едут в другой город раскрывать преступления. Вечером сидят в гостинице и смотрят по телевизору футбол. Играют «Динамо» и волгоградский «Ротор». Кубковый матч. Барамия бывший волгоградец, поэтому он болеет за «Ротор». Южане недружелюбно посматривают в его сторону, но пытаются соблюсти демократию. «Ротор» выигрывает со счетом три-два. Барамия вскакивает, хлопает себя по ляжкам и торжествующе возглашает:
— Ну, как наши ваших обули?
Грузины траурно молчат. Потом Кахи Асатиани сквозь зубы страдающе говорит:
— Ты иди, Андрей, иди! На твоем месте я бы даже сегодня в гостинице не ночевал!
И Андрей в гостинице не ночевал. Футбол — национальная гордость грузин. Футболисты, когда выигрывают, — горные орлы, когда «Динамо» проигрывает — эпитетов в их адрес лучше не слышать.
Днем мы работаем, вечером отправляемся в гостиницу. Мы живем в гостинице «Сакартвело», что в переводе с грузинского значит «Вся Грузия». Бреясь по утрам, видим из окна, как мотоциклист из правительственного дивизиона ГАИ прямо у гостиницы «стрижет» владельцев «Жигулей». После семи у гостиницы слышны гудки машин. Это вызывают нас. В предместьях Тбилиси есть уютные пацхи, где можно посидеть и расслабиться, попеть грузинские песни. В конце недели замечаю, что по-грузински пою уже без акцента.
Уезжаем не без сожаления. Я влюблен в Грузию. Я — кавказский пленник. Мы едем автобусом по Военно-Грузинской дороге, которая живописно вьется по ущелью вдоль Терека. Идет перегон отар, моря овец то и дело преграждают дорогу нашему автобусу, через некоторое время уже сам начинаешь чувствовать себя бараном, которого куда-то везут.
На Крестовом перевале бьет в воздух тридцатиметровая струя ледяного нарзана. Ну как не влюбиться в землю, из которой бьют струи минеральной воды!
К попам я всегда с большим уважением относился.
Они же вроде наших замполитов — всегда о душе заботятся, зовут нас в светлое заоблачное будущее. В смысле отношения к духовным нетленным ценностям попы даже повыигрышней смотрелись. У замполита настольными книгами являлись «Краткий курс истории КПСС» в очередной редакции, которая зависела всегда от взглядов здравствующего на тот момент генсека, и непреходящие труды этого самого генсека, пока они не сданы в макулатуру по причине смены ориентиров. А у попа вечные ценности не меняются — всегда под рукой Библия и распятие. И люди они приветливые, для каждого пытаются хорошее слово найти, подбодрить, хотя бы фразой: «Христос тебя спаси!» Скажут, и сразу чувствуешь — есть кому о тебе заботится, есть кому молитву во спасение вознести.