Тут священнослужитель и разрыдался. Не могу, говорит, совладать с этой бестией, неподвластно оно законам Божьим. Все дело, говорит, в неверии. Вот если бы Закон Божий в школах преподавали, тогда другое дело — мы бы его силой гнева народного да всеобщей верой в бегство обратили. И то сказать, сразу видно, что с исчадием ада дело имеем, с подкидышем адским. Пропала Русь святая! Беда пришла, русский народ!
Увезли его бьющегося и рыдающего, а на место его муллу привезли, может, этот справится?
Мулла за дело взялся рьяно, две недели нараспев молитвы читал, Азраила призвал, на авторитеты арабских богословов ссылался, только после этого времени вздохнул и Коран в сторону отложил. Не могу, говорит, даже не представляю, с какого боку к этому исчадию подступиться. Все дело в колоколе. Надо его с территории Кремля вывезти, тогда и нечисть сгинет. Ишь чего захотел! Народное достояние за пределы Кремля увезти! А того ведь голова в зеленой чалме не понимает, что многие этого только и ждут — ведь если Царь-колокол на металлолом сдать, это ведь не в один дом достаток пустить можно! Нет, не оправдал себя мулла, не оправдал!
Потом приехал из Израиля важный раввин. Понаблюдал за тем, кто в колоколе обитает, и авторитетно заявил, что это Голем четвертого поколения, поселился он в Кремле, потому что его обитатели плохо к государству Израиль относятся и тайно арабских террористов поддерживают, а потому сам он что-то сделать не в силах. «Вот изменится ваше отношение к нам, — сказал раввин, — тогда оно все само и образуется!»
Жди, когда оно все это случится!
Тогда губернатор Чукотки своего кандидата предложил. Есть, говорит, у меня шаман, сильнее его я и не знаю — тюленей к берегу приманивает, белых медведей отгоняет, да что там говорить, благодаря ему во вверенные мне владения даже Счетная палата дорогу забыла. Он одному чукче гнилой зуб заговорил, так что выдумаете, все зубы у того чукчи выпали, а гнилушка так и торчит, два зубных врача ее пытались вырвать, да надорвались от непосильного напряжения.
Согласились на шамана.
Приехал шаман — толстый, важный, лицо от рыбьего жира блестит, сам в дохе из шкуры голубого оленя, на шее ожерелье из громадных кривых клыков неведомого зверя, а в руках бубен с серебряными колокольчиками и плеть из сыромятных ремешков, и каждый конец ремешка украшен черепом рыбы ледянки. Рядом с Царь-колоколом шаман сразу же большой костер развел, бросил в огонь тайные травки, потом заставил всех членов кремлевской администрации в огонь плюнуть, а потом сказал, что для завершения обряда через костер сам президент должен прыгнуть. «Ну уж дудки! — возмутился президент. — Не царское это дела низы на костре припаливать!» Тем дело и кончилось. Может, помог бы шаман со своим костром, только вот прыгать через огонь президента так и не убедили.