Очки Тима похожи на лед.
– Что ты сделала? – медленно спрашивает он. Вероника вздрагивает.
– Вызвала вертолет… «скорую»… – она невольно запинается. – Через приложение…
– Ты отправила ребенка из Полосы в больницу Зоны? – Тим чуть приподнимает брови, но от этого лицо не становится живее.
Вероника молчит, смотрит на него снизу-вверх.
– Ты лишила его родителей, – фраза звучит, как пощечина – но это помогает Веронике выйти из оцепенения.
– Я спасла ему жизнь, – отвечает она тихо, но уверенно.
– Да? А может, просто успокоила саму себя?
Вероника вскакивает с дивана.
– Ты сам говорил, что в Полосе нет нормальной медицинской помощи! Он бы умер там!
– Он все равно умер, – холодно замечает Тим. – Для своих родителей.
– Да почему?!
– Потому что дети без гражданства становятся гражданами Зоны. Когда в нее попадают. А родителей без гражданства к нему не пустят.
Вероника не сразу находит, что ответить. Значит, в больнице и не будут пытаться найти семью…
– Но ведь он все равно выжил, – тихо замечает она. – Я уверена, что его родители предпочли бы…
– Ты их спросила, прежде чем вызывать помощь?
– Да откуда мне было это знать?! – взрывается Вероника. – Ты же ничего мне не рассказываешь! Ни-че-го!
– А ты спрашивала? – отвечает вопросом на вопрос Тим. Стекла очков непроницаемые.
Несколько мгновений Вероника молчит. Потом хватает сумку с пола – и убегает из студии.
Дома Софи спрашивает:
– Где ты была?
Вероника неподвижно сидит на кухонном табурете – она смертельно устала.
– На побережье.
– Ты ездила в Норфолк? – удивляется Софи. Они еще ни разу там не были, хотя и собирались.
– Нет. Я была в Полосе Отчуждения.
Чайник замирает в воздухе – Софи не успевает донести его до стола.
– Мне надо кое-что тебе рассказать, – продолжает Вероника.
«Кое-что» растягивается на всю ночь. Она говорит и говорит, а Софи слушает молча, не перебивая и не делая никаких замечаний. Когда Вероника наконец замолкает, на улице начинает светать. Софи молча встает, потягивается – и внимательно осматривает подругу.
«Показатели в норме» – пишет приложение на экране очков. Софи слабо улыбается – и спрашивает:
– Хочешь, я поеду с тобой в студию сегодня?
Они вернутся туда днем. Подойдя к двери, Вероника наступит на что-то твердое под ковриком – второй ключ. Она откроет дверь, и наполненная солнечным воздухом комната встретит ее тишиной и спокойствием. В углу на полу лежит аккуратно сложенная драпировка. На диване разбросаны разноцветные подушки. Вероника уже знает, что на сушке не будет никаких лишних чашек, в шкафчике не обнаружится зеленого чая, и ванная дохнет на нее прохладной пустотой.