– А может, не стоит? – спросил Эрик. – Если ваши Прирождённые всё время лезут, так, значит, нужен здесь кто-то такой? Страж Срединного Мира? Этот-то Дракон хоть ничего… даже человека в руины спасать полез, сам чуть не погиб…
– Спасать? – Кранг искоса глянул на него. – Значит, спасать? Видать, невнимательно ты смотрел, парень. Не спасать он его лез, а убивать! Потому как каждый убитый-сожранный этой тварью – сила для неё.
– Но он же…
– Спустился, – кивнул Кранг. – Посмотрел на паренька – ровесник твой там о помощи взывал. Поглумился, можно сказать, надежду подарил! А потом дохнул огнём и сжёг!
– Ты врёшь, – беспомощно сказал Эрик.
– Я? – Кранг выпучил глаза. – Избавитель, я перед тобой открыт, как на ладони! Глянь на меня – вру я? Или то говорю, что видел?
Эрик посмотрел. И прошептал:
– Видел…
– Вот, – кивнул Кранг. – Дракон жалости не знает, мальчик. Прирождённых сразил, сейчас спустится – нас прикончит, магов изнаночных сожрёт живьём. А потом по всему Срединному Миру пройдётся, огнём и пастью зубастой порядок наведёт!
В голосе его была убеждённость и неподдельный страх.
– Нет у тебя выбора, – сказал он. – Нет и не было. Убей Дракона, мальчик! Сам ведь знаешь, Драконам не место среди людей, а людям – среди Драконов!
Эрик сглотнул вставший в горле ком. Подумал: «Нотти мне никогда не простит. Хотя… она же всё забыла? Это для неё не отец, а просто правитель…»
– Давай! – рявкнул Кранг.
Эрик протянул руку вверх, нацеливаясь на спускающуюся крылатую тварь.
Прошептал:
– Не время для Драконов…
Сжал пальцы, ощущая, как тянется далеко-далеко, за грань реальности, за миллионы километров, в странный бурлящий мир, где звёзды разговаривают между собой и звенят, будто хрустальные колокольчики, где солнце может улыбаться и хмуриться, где можно летать без крыльев или с крыльями, где есть всё и ничего не существует…
Нащупал сердце Дракона: пылающий в нём огонь четырёх Стихий, заключённый в страх собственных поступков, ответственность за чужие решения, гордость, боль, раскаянье, тревогу, напряжение, – всё то, что составляет суть власти, что зовётся служением и ежеминутно, ежечасно искушает каждого, взявшего на себя этот груз… нет-нет, нельзя об этом думать, нельзя это чувствовать, иначе он не сумеет, не рискнёт, не решится…
Сжал и дёрнул, разбивая сгусток силы, живущей в Драконе, обнажая живое человеческое сердце и человеческую суть…
Раздался крик, от которого содрогнулись земля и небо.
Парящий Дракон сложился, будто сломались крылья, не способные больше удерживать огромное тело.
И понёсся вниз.