— Мальчики, одним словом, — сказала она.
Егор резко поднялся.
— Куда ты? — окликнула его Алина.
Он, не оборачиваясь, махнул на нее рукой и направился к морю. Набрал плоских камней и принялся кидать их в зеркальные, едва тронутые рябью просветы между льдинами. Он запустил несколько хороших «лягушек», после чего крикнул что-то нечленораздельное морским просторам и зашагал вдоль берега.
— Что это с ним? — удивился Даниил.
— Если бы я знала, что у него на уме, — только и ответила Алина.
Спустя полчаса Егор возвратился к костру. Даниил обнимал Алину и с наслаждением жмурил глаза.
— Хороший вечер.
После они затушили костер и направились в город. Чуть уставшие, но невероятно счастливые, они пели песни и обнимались. Даже Егор, до того казавшийся напряженным, заметно расслабился. Казалось, что мир никогда не изменится. Всегда будет прекрасный июньский вечер. Будет дружба. Будет любовь.
Бывает, что слов не хватает, чтобы передать все то, что ты чувствуешь. Бывает, что слова оказываются лишними и молчание становится дороже золота. Тишина в трубке. Чуть слышный вздох.
Когда ты молод и влюблен, ты готов не спать ночами и сломя голову бежать вперед, навстречу ветрам. Подобно сильному обезболивающему, прекрасное чувство обволакивает тебя целиком, лишая пронзительного, ноющего ощущения боли, столь знакомого одиноким молодым людям. И не важно, что действие обезболивающего рано или поздно заканчивается и боль возвращается с новой силой…
Но боль — это ведь штука неизбежная. А вот страдания — личный выбор каждого.
Даниил сидел у окна и смотрел на ночную улицу в разгаре полярного дня. Солнце, лишь вскользь коснувшись линии горизонта, поднималось обратно на недосягаемую высоту. Словно выносливый раб, день ото дня оно тянуло за собой время, беспечное и прекрасное.
Он держал около уха телефонную трубку и слушал голос милой девушки. Алина рассказывала ему обо всем на свете. Он улыбался.
Следующим утром Даниил слышал очередной родительский скандал.
— Да шел бы ты прочь со своим спокойствием! — срывался в истерике голос матери. — Подумай обо мне хоть раз…
Отец, не сказав ни слова сыну, прошел мимо. Он надел ботинки и скрылся за дверями квартиры, прихватив с собой лишь плохое настроение и горстку темных переживаний. Мать, чуть порыдав, отправилась на кухню.
«Как же они несчастливы, — подумал тогда Даниил. — Неужели и так бывает, когда люди любят друг друга? Неужели любовь бывает другого склада, другой структуры?
Ну уж нет, — сказал он себе. — Со мной такого никогда не будет. Потому что я всегда буду любить Алину…»