Он включил проблесковые маячки и сирену. Водитель «буханки» сбавил скорость и съехал на обочину. Милицейская машина остановилась в нескольких метрах позади.
— Веди его сюда. Поговорим, — повернувшись к Даниилу, сказал майор.
Даниил, кивнув, вышел из машины и неспешной походкой направился к водительской двери. Закурив, Евтушенко пронаблюдал за тем, как из «буханки» вылез худосочный армянин в вязаной шапочке и фуфайке. Артур Саркисян.
— Что ж ты так гоняешь, уважаемый? — спросил майор, когда Саркисян сел на переднее пассажирское сиденье.
— Да я ведь не превышал, — пожав плечами, ответил Саркисян.
Краем глаза он посмотрел на Даниила, расположившегося на заднем сиденье и с рассеянным видом вглядывавшегося в пелену тумана, который окутал город ранним утром. Ни одна машина не проехала мимо. Город словно исчез.
— Так а… почему остановили? — спросил Саркисян.
— У нас с тобой был разговор в начале лета, помнишь? — майор затянулся сигаретой. — И ты нам тогда соврал.
Саркисян нахмурил кустистые брови, поправил шапку.
— Не понимаю я, гражданин начальник…
— Вон, смотри, — Евтушенко кивнул на стекло. — Трещину мне какую оставил.
— Так дистанция же…
— Хочешь сказать, что это я виноват? — возмутился майор. — Ты ходишь по очень тонкому льду, Саркисян!
— Да что я сделал-то?!
Саркисян посмотрел назад, будто хотел услышать ответ от Даниила, но тот по-прежнему смотрел в окно и будто даже не участвовал в разговоре.
— Препятствуешь расследованию! — закричал майор ни с того ни с сего. — И гнал от нас, как бешеный, когда мы тебя остановить пытались! Ты что же, в кутузке захотел переночевать? Так мы тебе пятнадцать суток живо организуем!
— Нас интересует, когда и куда именно ты вез Анатолия Черепанова, — спокойным голосом сказал Даниил и подался чуть вперед. — Напряги память.
— Да… кого?!
Майор, не выдержав, с размаху ударил по рулевому колесу.
— Сука, не пудри нам мозги! Даня… вязать его надо.
— Да за что?!
Даниил, ничего не говоря, достал из кармана куртки фотографию Черепанова.
— У нас есть подтвержденная информация, что ты забирал этого человека около морского порта в двадцатых числах мая. Человек мертв. Так что на данный момент ты являешься подозреваемым по делу об убийстве, — он продолжал говорить спокойно. — Отпираться нет смысла. У тебя, по факту, есть два варианта: сказать правду или продолжать играть в молчанку. Если скажешь все по-хорошему — будем поступать с тобой по процедуре. Если будешь молчать, то мы тебе почки отобьем. Кровью мочиться будешь, сука. А когда мы закончим, признаешься даже в том, что мать родную поимел в задницу. Понял меня? Хорошо понял? Вот и славно.