— Какие… красивые, — сказал он, проводя пальцем по металлическому ремешку. — И дорогие.
Да, он слышал, что дарить часы — плохая примета. То ли к расставанию, то ли к смерти. И он бы с удовольствием забыл об этом, если бы не знал, как к суеверию относится Ольга.
Что она хочет этим сказать?
— Ты заслуживаешь большего, — мягким голосом сказала она. — Я хочу подарить тебе целую историю.
Даниил не знал, что сказать. Он уже и забыл, что в кармане его куртки лежит подарок Ольге — серебряная цепочка. Она любит серебро. Но серебро — это не целая история.
Что она хочет этим сказать?
Обменявшись подарками, гости приступили к трапезе. Лидия Витальевна следила за каждой тарелкой и при любом удобном случае старалась подложить немного салата и еще один кусочек курицы, или, на худой конец, сплавить что-нибудь из закусок вместе с новой стопкой и новыми пожеланиями.
— Давай, закуси, — почти с материнской настырностью говорила она Петрову, когда тот, опрокинув в себя стопку, жмурился и тяжело выдыхал.
Ольга нашла в Петрове безмолвного компаньона по выпивке. Егор стойко выслушивал рассказы Лидии Витальевны, а Даниил чувствовал себя будто бы и вовсе не при делах.
— Не стоит много пить, дорогая, — сказал он Ольге.
— Позволь мне самой решать, сколько пить, — спокойно, но с твердостью сказала она.
Даниил кивнул Егору, мол, пора пойти перекурить. Вскоре они оказались на лестничной площадке. Этажом ниже галдела молодежь, распивая пиво и поджигая бенгальские огни.
— Алина звонила, — сказал Егор. — Передавала тебе привет и свои поздравления.
— Вот как? — изобразил удивление Даниил. — Ты от меня, я надеюсь, передал поздравление в ответ?
Егор кивнул. Он чуть пошатнулся. Выпитое давало о себе знать.
— Ты и впрямь с ней не видишься? — спросил он, добродушно улыбаясь.
— Я же говорил тебе, что нет, — ответил Даниил. — У тебя есть причины сомневаться?
Егор пожал плечами.
— Я просто спросил, — он помедлил. — У тебя… чудесная жена. Чудесная жизнь.
Даниил нахмурился. Он почувствовал, что друг еще не все сказал. Молча затянулся сигаретой.
— Иногда мне кажется, что я завидую тебе, — закончил Егор.
— Не обманывайся, — с раздражением сказал Даниил. — Чему завидовать? О чем ты говоришь?
Ему и в самом деле было неприятно слышать такое от друга. Захотелось еще выпить. Надраться так, чтобы сознание унеслось в далекие дали. Не было никакого желания воспринимать двусмысленные подарки от жены и двусмысленные речи давнего друга. Но спиртное словно мимо него проливалось. Как будто у него выработалась устойчивость к алкоголю, которой позавидовал бы самый пропитый алкаш в мире.