Как просто изуродовать красоту.
Темное небо за окном взорвалось фейерверком. «Кто-то не удержался, — подумал Даниил. — Ведь чувства — они даны на то, чтобы человек горел…»
Отправившись покурить на лестничную площадку, он достал из кармана мобильник и набрал простенькую эсэмэску. Он знал, что Алина, может, и не ответит сегодня. Но пожелать ей счастья в новом году он был просто обязан.
Скрипнула дверь, и Даниил резко дернул рукой, так, что чуть не выронил телефон.
— Пойдем за стол, — добродушно сказал Ольга. — Проводим уходящий год.
Даниил растерянно посмотрел на нее. Она молчала. Просто смотрела на него так, будто ждала ответа.
— Конечно, — сказал он, после чего убрал телефон в карман, затянулся сигаретой и отправил ее в пепельницу, роль которой исполняла трехлитровая банка с остатками кофе на донышке.
Все собрались за столом. Петров, пережевывая бутерброд, смотрел телевизор, а Лидия Витальевна успела подсесть на уши Егору. Что-то про работу в Kingston Gold, про новые вакансии. Даниилу захотелось накричать на нее. Желание это удалось заглушить лишь опрокинутой в себя стопкой.
— Давайте выпьем за то, чтобы все плохое осталось в уходящем году, — не претендуя на оригинальность, сказала Лидия Витальевна.
Снова выпили. На экране возникли виды Кремля, зазвучала торжественная музыка. Знакомое лицо. Привычный голос. Оказалось, что экономика растет и духовность вслед за ней. Оказалось, что граждане увереннее смотрят в будущее…
— Как обычно — пустая болтовня! — выпалил Петров.
Все дружно посмеялись. Довольный собой Петров принялся открывать шампанское. Раздался характерный хлопок, за ним же — первый перезвон. Неспешные двенадцать ударов.
Даниил где-то вычитал, что куранты бьют уже в наступившем году, но не стал ничего говорить. Как и прежде, звон бокалов раздался ровно на двенадцатый удар.
— С Новым годом!
Даниил ощутил вибрацию в кармане. На телефон поступило новое сообщение. Так хотелось посмотреть на экран, но рядом была Ольга. Она улыбалась ему. Что-то говорила, но он не слышал. Время будто бы ускорилось, и Даниил не поспевал за ходом праздника. Голова стала совсем легкой, будто вот-вот должна была оторваться от тела и улететь в небо, где взрывались фейерверки и куда уносились радостные крики горожан.
— Это тебе! — сказала Ольга, протягивая Даниилу коробочку в красной обертке, перевязанную белой шелковой ленточкой.
Даниил никогда не был суеверным. Из всего невероятного количества поверий его пугала, пожалуй, только черная кошка, которая перебегает дорогу, но он никогда бы не стал обходить дом или объезжать квартал на машине, лишь бы избежать столкновения с потусторонними силами. Но когда он увидел внутри коробочки часы — крепкие механические Tissot, явно дорогие и куда более явно выбивающиеся из семейного бюджета, — он вдруг почувствовал неприятный холодок внутри.