Он подошел ближе к нарам, и Алина встала. Она не знала, что делать, потому пятилась, когда он приближался к ней.
Даниил схватил ее за плечи, резко потянул к себе. Впился губами в губы, а после крепко обнял.
— Я рядом.
Алина оттаяла, ответила на объятия. Даниил почувствовал, как она задрожала, как всхлипнула.
— Я не делала этого, — тихо сказала Алина. — Я не убивала Руслана.
И вот уже Даниил не готов был задавать те вопросы, что крутились в его голове каких-то десять минут назад. Те вопросы должны были подвести его к пониманию событий рокового вечера и последовавшей за ним ночи. Ему никак нельзя было вестись на откровенную ложь — от этого зависело многое. Но Алина знала, как обезоружить его. Да он и сам этого хотел, глубоко внутри. Мучительно приходя в себя после двухнедельного запоя, третий день в паршивом настроении, он все повторял себе, что ни в коем случае не должен давать воли чувствам. Но он проигрывал самому себе. Хотел стать жертвой.
— Ты никому не говорила о нас?
Единственный вопрос, который смог озвучить Даниил.
Алина помотала головой. Отстранилась, так, будто испугалась Даниила. Будто увидела в его глазах нечто такое, чего не видела прежде.
— Ты не веришь мне, — сказала она. — Но я правда не знаю, что случилось.
— Они должны были спрашивать про мужчину, который провожал тебя. Что ты им ответила?
— Ничего. Я сказала, что возвращалась домой одна.
Даниил покачал головой.
— Расскажи мне, как все было.
Алина натянула рукава свитера на кулаки. В камере было зябко.
— Вечером в понедельник я уже с ног валилась…
— Я знаю, — перебил ее Даниил. — Мы виделись в тот вечер. Меня интересует то, что было после.
— Ты проводил меня. Я поднялась на свой этаж, зашла в квартиру…
— Ты закрывала дверь на замок?
— Да. На ночь я всегда закрываю дверь.
— Что было дальше?
— Руслан смотрел телевизор и вроде бы выпивал, но я как-то не обратила на это особого внимания. Ты же знаешь, что он часто прикладывался. Да и мы… редко разговаривали друг с другом в последнее время.
Алина остановилась. Ей нужна была передышка.
— Хотя в тот вечер он даже позаботился обо мне. Я пожаловалась, что у меня болит голова, а он заварил мне чай с травами. Забавно, да? Муж в кои-то веки проявляет внимание, а я убиваю его за это! Просто потому, что страдаю лунатизмом или просто свихнувшаяся! — она оскалилась по-звериному. — Ты же знаешь, что вчера со мной общался психолог?
— Я знаю, — коротко сказал Даниил.
— Они считают меня свихнувшейся?
— Нет.
Укол ревности. И еще злость в отношении Алины. Впервые за все время. Может, от бессилия? Или оттого, что Алина вдруг смягчилась, вспомнив покойного мужа?