На службу он явился поздно и с головной болью. Еще больше испортило ему настроение отсутствие Лапочкина: неужели помощник не управился с вредной старухой и все еще занят бесполезными поисками внука, измышленного фантазией писаки Петра Орловца?
Ну а когда он увяз в бумагах, отчетах и донесениях, собранных единственным верным человеком — письмоводителем Хрисанфом Тихонычем, голова его еще более пошла кругом. Он, конечно, письмоводителя поблагодарил и даже пообещал выписать ему наградные за усердие. И тут же велел собрать всех агентов, подключенных к дознанию о смерти мещанина Трусова.
Письмоводитель ретиво бросился исполнять указание, но отсутствовал слишком долго. Тернов хотел было уже сделать ему выговор, однако Тихоныч, возникнув в дверях, достал из-за пазухи белологовик — и сердце следователя дрогнуло. Видимо, старый служака по-отцовски пожалел начальника, сам по морозцу сбегал в лавочку за лекарством от похмелья…
Лекарство через четверть часа успокоило организм следователя, сознание его несколько прояснилось. Он еще раз пролистал бумаги, подшитые Тихонычем за время его и Лапочкина отсутствия в синюю папку.
А через час и вызванные агенты вошли в кабинет, не надеясь услышать что-либо приятное для себя. Призвал ретивый Тихоныч и курьера, подоспевшего из морга.
— Итак, сегодня уже среда, — пустился следователь с места в курьер, — вы двое суток провели в морге. Где окончательное заключение? Почему я опять вижу эти проклятые слова: «Предварительное заключение — остановка сердца»? Их я еще на месте преступления слышал. Вы что, два дня пьянствовали в морге? Дыхните!
Курьер открыл рот, осторожно выдохнул и ответил:
— Так обещали сегодня. Там они остановившееся сердце распотрошили, но пороков в нем не нашли, чтобы оно само собой останавливалось. Поэтому начали проводить химические опыты на выявление яда, я в этом плохо разбираюсь.
— А вы, вы, вам поручили следить за главным фигурантом дела Иваном Платоновым, — обратился следователь ко второму несчастному, из агентов, — почему я вижу в деле пять одинаковых отчетов: «Объект дома не появлялся». Это и дворник мог бы вам сказать. А почему вы не искали объект в других местах?
— Искал, ваше высокоблагородие, но ни где не обнаружил: ни в Думе, ни в Союзе русского народа, ни в редакции журнала «Флирт». Даже в Приказчичьем клубе он не появлялся.
— Бестолочи, — сдержанно резюмировал Тернов и приступил к другому агенту. — А вас просили наблюдать за Синеоковым. И что же? Что я вижу в вашем отчете? Почему вместо нужной для следствия информации вы представляете отчет о том, как объект, переодетый в женское платье, ездил среди ночи в ателье Дранкова и участвовал в съемках фильмы «Марфа-посадница»? И почему вы сами клюнули на предложение сыграть роль пьяного дружинника? Вы пили вместе с объектом? Дыхните!