Раздались хлипкие аплодисменты — на сцене появился человек во фраке. Его самодовольству не мешала ни лысина, лоснящаяся от пота, ни брюшко, неприлично выпирающее из-под пышного жабо.
— Внимание! — провозгласил он. — Дамы и господа! Позвольте огласить предварительные итоги состязания! В конкурсе пожелали принять участие пять претенденток. Но две из них, видимо, так и не осмелились преступить природную стыдливость. А трех вы видите! Досточтимое жюри подсчитало в антракте ваши купоны, поданные за номера лож. Итак, складывается следующая картина. За претендентку под номером один проголосовали 232 человека. За претендентку номер два — 233 человека. А за претендентку номер три, не побоявшуюся огласить свое имя, за госпожу Матвееву, — 234 голоса.
— Что? — зашипел в ухо Лапочкину встревожившийся Фалалей. — Госпожу Матвееву? Которая из них? Где она?
— Тише, — оборвал его Лапочкин, — не мешайте.
По залу прокатились сдержанные аплодисменты, претендентки поднялись в ложах и мило раскланивались.
— Дамы и господа! Прошу тишины! Члены жюри сочли разницу в голосах такой ничтожной, что не видят оснований для вывода о чьем-нибудь явном преимуществе. Поэтому принято решение о проведении дополнительного состязания. Кроме платья, прически, и миловидности лица предлагается оценить грациозность. Приглашаю участниц выйти на сцену.
Ни одна из трех красавиц не сдвинулась с места.
— Милые участницы конкурса! Будьте смелыми до конца! Смею вас уверить, что та из вас, кто выйдет на сцену, получит высшую награду и звание королевы красоты! Прошу вас, решайтесь! Помните, речь идет о бриллиантовой броши стоимостью пятьсот рублей и бриллиантовом кольце стоимостью в триста рублей! Кроме того, вам вручат почетные дипломы за подписью жюри. Аплодируйте, господа, аплодируйте, поддержите наших красавиц! Госпожа Матвеева! Прошу вас!
Мужчины в зале поднялись с мест, повернулись к ложам, где сидели смущенные претендентки, и бурно зааплодировали.
— Я удаляюсь со сцены, иду встречать наших смелых красавиц!
— Какая госпожа Матвеева, какая? — стонал позади Лапочкина фельетонист. — Где она? Сейчас же наступит решающий момент! Должно же что-то случиться! Неужели инженер Матвеев ее убьет у всех на глазах? Неужели Леонид Андреев опоздает к самому интересному моменту?
Лапочкин поморщился и бросил взгляд на миссис Смит. Та невозмутимо смотрела на сцену. Внезапно лицо ее просветлело, она вскочила и закричала ликующе:
— Вот! Есть, есть в России смелые женщины!
Публика поспешно опустилась в кресла и затаила дыхание.
Почти одновременно из левой кулисы и из правой кулисы появились две прелестные женщины в легких туниках. Они медленно двигались к середине сцены и были похожи как две капли воды. Обе были в костюмах боттичеллиевской Весны, нежный розовый газ обволакивал их, оставляя открытыми плечи, руки. Пышные кудри, платья, — если воздушные кусочки материи можно было назвать платьем, — были убраны живыми цветами, среди которых преобладали розы. Цветочные гирлянды держали они и в руках и, встретившись, встали рядом. И тут зал ахнул: та, что была слева, оказалась смелее своей соперницы — левая ее грудь была бесстыдно обнажена.