Уолтер чуть не умер тогда, но именно из этой поездки он привез самые дорогие воспоминания о Джеке.
Через год юная Кэт Борден сбежит в Мирамэй, чтобы стать медсестрой. Она красива, умна, патриотична и желает служить своей стране так, как может, а не так, как должна. Мотылек пересекает невидимую границу.
И сгорает. Сгорает и второй, бросившийся за ним, и третий, хоть и пытается покинуть невидимый предел на обожженных крыльях, скоро тоже сгорит.
Уолтер любил своего брата. Но этого, как всегда, оказалось недостаточно.
…
Уолтер давно смотрел в темноту полностью отрешившись от реальности. Память уносила его, словно волны ночного моря, все дальше от берега, в черную глубину. Он не заметил, как пришел такой желанный сон, который обещал принести ему забытье.
…
Но во сне ему не удалось найти утешения. Память, которую он так гнал от себя, утопила его, стоило остаться с ней наедине. Проникла в сны, отравив их и лишив желанного покоя.
Во сне он видел необычно солнечный для Альбиона день — туман на улицах пропускал очертания домов и рассеивался вокруг противотуманных фонарей. На площади много, очень много людей, и Уолтер, стоя к ним спиной, счастлив, что не видит их лиц. Толпа волновалась и гудела, жадно подаваясь вперед. Она жаждала крови и знала, что получит ее.
Уолтер стоял без маски, шляпы и плаща. Он снял сюртук и оставил его в экипаже, оставшись в белоснежной рубашке, жилете и изумрудно-зеленом шейном платке. Уолтер не выбирал этот наряд. Он не мог сегодня одеться по-другому.
Это его сегодня казнят. Половина его души скоро умрет на выстеленном черным бархатом эшафоте. Как бы он ни отрекался от Джека, как бы ни пытался быть непохожим на него, он всегда любил брата. И будет любить после смерти.
Уолтер так искренне желал ему счастья. Так радовался его браку с Кэтрин Борден, что, казалось, туман над Альбионом стал менее ядовитым.
Но Альбион не терпел слабости. Он требовал жертв, ненасытно и неустанно.
Альбионские поэты любили говорить о Сердце Города, называя им то Колыбель Серую на реке Ретте, которая словно аорта, полная ледяной воды, омывала стены храма, то Обережье, красную башню в центре города, где заседала Комиссия по Этике, а иногда даже здание Вокзала — в этом случае роли вен, сходящихся в сердце, играли рельсы. Но Уолтер не верил ни в какое Сердце. Не было у Альбиона сердца, только ненасытная, зловонная пасть.
И сегодня город получит свою жертву. Может быть, этого хватит, чтобы ненадолго смирить его вечный голод — один из лучших его детей умрет сегодня.
Уолтер смотрел, как Джек поднимается на эшафот об руку с патером Морном, своим духовником. Он сначала не узнал клирика — рядом с братом шел глубокий старик, тяжело опирающийся о трость. Кажется, это Джек поддерживал его.