Но стоит ему сдаться, сойти с ума — его не защитит ни положение, ни традиции, ни сам Спящий.
Он не знал, сколько времени прошло, но был уверен, что умирает. И от этой мысли чувствовал себя почти счастливым.
Но уже на грани забытья он вспоминал голос Джека, который молился за него. А потом — теплый, золотистый, далекий голос Эльстер: «Спаси меня… мне никто никогда ничего хорошего не обещал…»
— Не засыпай. Она не выживет без тебя, — звучало из темноты, и он кивал в ответ.
Уолтер сидел на полу, вцепившись здоровой рукой в покалеченное запястье. Шипел от боли, но его главный враг, затаившийся в темноте, отступал. Совсем ненадолго. Скоро ядовитый сон снова проникал под веки, сковывал руки и обвивался вокруг сердца, заставляя его стучать медленнее.
— Не спи, Уолтер. Только не засыпай… — шептал из темноты полный горечи голос Джека. Уолтер кивал и сильнее сжимал пальцы.
Постепенно стихла боль. Уолтер всерьез полагал, что, если ему и суждено отсюда выбраться, то остаток жизни придется ходить с протезом. Он даже не знал, где валяются бинты. Грязные, плохо застиранные в теплой воде тряпки все равно стали бесполезны. И боль стала бесполезна — она больше не могла оставаться якорем, удерживающим сознание в реальности. Боль приходилось призывать — и пока она приходила к нему, но все более неохотно.
— А почему, собственно, нет?
— Ты не проснешься.
— Ну и наплевать. Отец, если бы хотел, вытащил бы меня отсюда. Если бы поймали Эльстер — Унфелих оставил бы меня в покое.
— Уолтер, не спи…
— Прости. Я больше не могу.
Он закрыл глаза, проваливаясь в блаженное мутное забытье но, кажется, проснулся спустя несколько секунд. А может быть это окончательно стиралась граница между его жизнью, смертью и сном.
— Уолтер… пойдем со мной?
— Я никуда не пойду.
— Ты умираешь, Уолтер. И скоро тебе придется идти. Со мной… или одному.
Голос Джека был печален. Уолтер ощутил легкое удивление — печальным он брата не помнил.
— Ты не видишь себя. А я вижу. Мертвым дано смотреть сквозь темноту. У тебя седые волосы. Ты провел здесь не одно десятилетие, просто не заметил этого. Хватит себя мучить — идем со мной. Я живу в доме, светлом доме высоко в горах, и по утрам смотрю на спины птиц. Мы живем там с Кэт, и мы счастливы. Почему ты не счастлив, Уолтер? Почему ты умираешь, зачем ты мучаешься?
— Врешь. Я ничего не ел. От голода я бы умер гораздо быстрее. Зачем ты снова лжешь мне?
— Раньше ты со мной не говорил. А теперь начал. Это хорошо, потому что скоро ты согласишься со мной уйти. У нас есть комната, Уолтер, комната с большими окнами. Помнишь, ты хотел, чтобы в твоем доме было светло? Ты так не любил наш уютный темный Вудчестер…