Часы на башне в порту пробили восемь. Уолтер нехотя отвернулся от воды и надел черные круглые очки. Он старался снимать их как можно реже, и пусть его в них часто принимали за слепца, зато никто не видел его недоброго, ядовитой зелени, взгляда. И он сам не встречал этот взгляд в зеркалах.
Не удержавшись, и в последний раз за утро оглянувшись на волны, уже через черные линзы, Уолтер быстрым шагом отправился прочь от берега.
Паб «У Марлен» находился недалеко от порта, и Уолтер не помнил ни одного дня, когда там не было бы людей. Моряки с пришедших недавно судов, постояльцы нескольких комнат на втором этаже паба, случайные прохожие и туристы — здесь всегда было шумно, ярко и чаще всего, весело.
Уолтер еще помнил, как два года назад, сойдя с корабля, он стоял посреди порта, одетый в изысканного кроя черное пальто, сковывающее движения. Он стоял и смотрел по сторонам, прибывший в город столичный аристократ, еще не забывший о том, что нужно соблюдать все возможные церемониалы и что воротнички на рубашках каждое утро должны быть накрахмалены так, чтобы о них можно было порезаться. Уолтер еще не сбросил маску презрительного высокомерия, а горящих восторгом глаз никто не мог заметить под очками.
А вокруг него кипела жизнь, настоящая, та, о которой он раньше и не подозревал. Он стоял, сжимая ручку дорогого фамильного саквояжа, и ошалело смотрел на матросов, занятых погрузкой и разгрузкой кораблей, на женщин в желтых кружевных шарфах, призывно улыбавшимися каждому мужчине, с которым встречались взглядом. Торговцы, бдительно следящие за разгрузкой, угрюмые механики, подходившие к прибывшим. Девушки в белых передниках, несущие к кораблям корзины с фруктами.
Одна из них подошла к нему и дернула за рукав.
— Груша, герр! Всего медяшка!
У нее было добродушное, круглое лицо, густо усыпанное веснушками. Уолтеру, привыкшему к болезненно-бледным, холеным аристократкам, в первую секунду показалось, что девушка перед ним с какой-то другой планеты. Но потом он пригляделся к ее лучистым серым глазам и желто-рыжим лисьим косам, и понял, что с другой планеты тут он. Молча протянул девушке монетку, и взял грушу у нее из рук, коснувшись ее теплых, мягких пальцев. Она хихикнула, и, достав из корзины веточку вереска, заправила за петлицу его пальто, густо обсыпав пыльцой черный кашемир.
— Так-то, герр. Сходящие с кораблей всегда тоскуют по свежим фруктам, женским улыбкам и запаху вереска! А если вы тоскуете еще и по выпивке или комнату ищете — в пабе «У Мадлен» как раз есть свободный номер, — подмигнула ему девушка.