— Спасибо, Огги. Но ведь вы… Где и как я смогу теперь разыскать вас?
— Я и сама еще не знаю…
— Значит, может статься, я вижу вас все- таки в последний раз?
— Нет, почему же, по крайней мере один раз мы еще увидимся обязательно. Вы же поедете только завтра, и я выйду вас проводить. А сейчас, простите, я пойду. Мне надо многое сделать, пока не возвратились Полипчуки.
Думал ли Кирилл еще неделю назад, как трудно будет расстаться с Прибрежным. Впрочем, разве дело в самом Прибрежном! Прибрежный превратится для него в ничто сразу, как только поселок покинет та, о ком он не мог не думать теперь ни одной минуты. И все же…
Кирилл захлопнул чемодан, в последний раз прошелся по своей комнатушке и вышел в общую комнату, где тетка Лизавета хлопотала с прощальным завтраком.
— Садись, Кирилл, поешь у меня в остатный раз, — вздохнула она, присаживаясь к столу. — И что за люди твои начальники, не дали человеку отдохнуть до конца!
— Что поделаешь, работа… — коротко отметил он, пододвигая к себе тарелку с салатом.
— А как на будущее лето? — продолжала тетка Лизавета, разливая чай. — Может, снова надумаешь приехать?
— Хотелось бы. Да кто знает, как сложатся дела.
— Приезжай! Может, и Сергей опять соберется. Приезжайте вместе.
— Постараемся, Елизавета Александровна А скажите, вы не знаете случайно некоего Бурякова?
— Какого Бурякова, Сидора, что ли?
— Да, Сидора Петровича Бурякова.
— Как не знать. Сродственник Игната, соседа-то моего. Не так чтобы близкий сродственник — десятая вода на киселе, но все же не чужой человек. А с женой его, Аграфеной, мы и учились вместе. Беспутная была девчонка, Агашка-то, а теперь уж и вовсе… Тьфу, вспоминать тошно. Зато сам Сидор богатейшим человеком был когда-то. Магазином в городе заведовал. Ну и сам понимаешь — все у него в руках! Прежде, до того случая, он частенько бывал здесь, у Полипчуков.
— До какого случая?
— Да видишь, какое дело приключилось. Жили они, Буряковы, в городе, в казенной квартире, вот сосед их и повадился к ней, к Аграфене-то. Что уж там было у них, не знаю, только проведал про это Сидор. А мужик он горячий. Ну и порешил соседушку. За дело порешил — не балуй! А суд дал ему десять лет. Так с тех пор и сгинул человек. Ни слуху больше о нем, ни духу. А Аграфена подлая через год уж за другого выскочила. Да не дал ей бог счастья: утонул ее новый муженек. Здесь, в Прибрежном, утонул. С тех пор, как и я, одна-одинешенька. Правда, живет теперь в своем собственном особняке: дом ей второй-то муж оставил. Шикарный домище! С садом, теплицей, надворными постройками. Да и от Сидора осталось немало. Только разве в этом счастье!