— Мой отъезд?! — воскликнула Эмилия.
Настала тишина. Мать настоятельница сама узнала про свое новое назначение только три дня назад, и никому из родственников еще не успела сообщить. Николя просто не мог знать об этом. Как же так? Николя прошиб холодный пот. Он понял, что сболтнул лишнее. Надо было срочно что-то придумывать.
— Удивлены? — широко улыбнулся он. — Да, да, я все знаю. Сенегал! Крокодилы, пальмы, баобабы…
— Не паясничай. Какие баобабы? Откуда тебе известно про Сенегал?
— Тетушка, помните аббата Мюссона?
— Естественно. Разве ты с ним знаком?
— Мы познакомились три недели назад на благотворительном вечере мадам Бонне-Сюзо. Милейший старичок! Он, конечно, понятия не имел, что я ваш племянник. Он рассказывал про новую миссию, которую собираются открывать в Сенегале, про поиски подходящей руководительницы — и упомянул настоятельницу монастыря Святой Терезы как одну из возможных кандидатур. Одну из достойнейших кандидатур! — и Николя опять широко улыбнулся.
Эмилия казалась удовлетворенной объяснениями. Тем более что все это было недалеко от истины. Правда, с аббатом разговаривал Ланкре, да и разговор был не совсем такой, но в конце концов, именно от Мюссона они узнали про Сенегал, и не только… Николя оборвал свои размышления. С остальным они успеют разобраться, когда Эмилия наконец уедет. Сейчас есть более насущные вопросы. Во-первых, узнать точную дату отъезда. Во-вторых, воспитанница Амариллис. В-третьих, выяснить кое-что из истории монастыря. К этому Николя и перевел разговор, ловко свернув от вновь создаваемой сенегальской миссии к миссиям вообще, к монастырям и к монастырским школам.
Эмилия была рада, что Николя завел разговор на отвлеченную тему. Ей не хотелось выговаривать племяннику за повышенный интерес к воспитанницам, разговор такой не имел смысла, понятно, что молодой человек засматривается на симпатичных девиц, но она была бы обязана прочесть ему мораль, если бы он хоть заикнулся о Мими. Однако Николя выказал интерес исключительно к преподобной матери Филорене, основательнице монастыря, и указал на библиотечные шкафы как на предполагаемое хранилище старинных документов.
— Здесь довольно обычная библиотека, — объясняла Эмилия, — которой пользуются для повседневных нужд. Наш монастырь слишком молод, ему всего около 150 лет, он не хранит ни старинных рукописей, ни летописей, ни особых редкостей.
— Но ведь есть, наверное, какие-то уникальные документы? Полтора столетия — тоже немалый срок.
— Есть архивы. Это не здесь. Но и там нет ничего особенного. Если тебя интересуют тайны тамплиеров или францисканцев, то это не к нам, — улыбнулась Эмилия. — Есть, конечно, пара десятков редких книг, но в основном это записи о повседневных делах, вплоть до расписок в получении партий стульев и грифельных досок.