Рауль и Пауль в костюмах наемников следовали сзади. Судя по вздохам и аханью, тоже впечатлились.
Но если парням такое разнообразие доставляло удовольствие, то сами претендентки на трон и руку короля не были рады гигантскому количеству соперниц. Девушки окидывали друг друга ненавидящими взглядами. Как роскошные цветы в Зеленом лабиринте академии — хищные, стойкие, причудливые. Готовые рвать друг друга на части за право остаться.
Напрасно я наивно полагала, будто первый тур отбора будет заключаться в проверке способностей и осмотре внешних достоинств. Все же будущие королевы — потенциальные матери наследников, а им не должны достаться внешние дефекты и наследственные заболевания.
Наш дар проверили в деле — просили поднять в воздух довольно громоздкий дирижабль. Тех, кто не справился, тут же развернули восвояси. Оставшихся направили в комнату, оборудованную под медицинский кабинет.
— Охране придется остаться снаружи, — предупредила моих парней миловидная, очень чистенькая и улыбчивая женщина в белом халатике. К верхнему кармашку крепилась табличка с именем: «Рина».
Рауль, Пауль и Лиос остались возле двери. Акси пришлось оставить с ними. Я же смело шагнула внутрь и присела на кушетку. Уж чем-чем, а осмотрами и процедурами меня не удивить.
— Добрый день… Пета, — поздоровалась Рина. — Будьте добры, расскажите немного о близких родственниках.
— Мой отец — Илион Квадр, — начала я. — Думаю, говорить о том, кто он, не стоит?..
Рина кивнула. Что-то записала в толстенной тетради и снова обратилась любезным тоном:
— А ваша мать? Братья, сестры?..
— Не страдали ни психическими заболеваниями, ни телесными, — тут же отчеканила я. И с упоением выдала приготовленную заранее ложь: — То была романтическая и трагичная история. Илион Квадр, еще не будучи бестером Их Величеств, соблазнил мою маму, дочку бедного дворянина. А после сбежал в академию. Мама так сердилась на него, что только на смертном одре рассказала мне правду. Родных братьев и сестер у меня не было — родительница так и не вышла замуж.
Я горестно вздохнула, как и полагается при подобном повествовании. Назвала род матери — слишком незначительный, чтобы кто-то всерьез занялся проверкой. Документы об удочерении Илионом Квадром, умело подделанные Джекобом Фоксом и заверенные Ихтионом, у меня проверили еще на въезде.
— После кончины матери жила в монастыре, — продолжила я. — Делить замок со сводным братом мне не позволяла гордость. Только после смерти Дорена Квадра я вступила в права наследования.
Как же было больно и обидно выставлять погибшего друга в черном свете. Но рассказывать, что я и сама бестер, мне строго-настрого запретили.