— Даже не целовалась, — призналась Настя. — Ихтиоз охранял мою девственность лучше, чем средневековый пояс верности.
И тут подружек прорвало. Даже обычно тихая Лола, похихикивая и попеременно краснея и бледнея, рассказала о своем не самом удачном первом опыте:
— У меня тогда на зубах красовались брекеты, и у моего парня тоже. В общем… расцепляли нас наши родители, надолго отбив желание экспериментировать.
Хохот в гостиной становился все громче, а мысли и фразы все смелее. Удивительно, но при этом девушки испытывали такой энергетический подъем, такое вдохновение, какое не смогли дать им утренние занятия.
— А ведь дружба тоже источник, — первой догадалась Настя. — Получается, мы можем не только делиться друг с другом вдохновением, но и многократно увеличивать его!
— Ой, наконец-то мы сменили тему разговора, — шутливо выдохнула Шел. — Столько подробностей об интимной жизни за один вечер — это слишком.
— Постой, так ты же была замужем?.. — не поняла Габи. — И знать должна побольше нашего.
— Я — амиш, член консервативной христианской общины, — призналась с печальным вздохом Шел, — и, как и мои предки, вела замкнутый образ жизни. Религия запрещала нам пользоваться современной техникой, посещать увеселительные заведения, носить нескромную одежду.
— И получать удовольствие в постели с мужем? — осторожно спросила Энн.
— Почему же, можно, но это не принято обсуждать, — улыбнулась Шел. — Как и жаловаться на нехватку продовольствия, плохую наследственность, невозможность получать образование и жить за пределами маленького мирка нашей общины.
— Какой ужас, — вздрогнула Лола.
— Теперь понятно, почему ты пожелала другой участи для близких. Вне этого мирка им будет куда лучше.
— Да, и мой сын больше не болен, — улыбнулась сквозь слезы Шел. — Хотя я по ним очень скучаю…
— Что ни день, то новости, — объявила Габи и принялась вместе с остальными успокаивать подругу. — Ничего, когда-нибудь и я решусь рассказать о себе. Обещаю, плакать не стану.
Приподнятое настроение пропало, и на девушек вновь накатила усталость. Позабыв помыть посуду, они разбрелись по кроватям, но сон не спешил избавлять их от тяжелых дум. Они ворочались с боку на бок и поглядывали на распахнутое окно. Там приветливо и маняще сияла полная луна, похожая на гигантскую головку сыра.
Габи спрыгнула с кровати и начала поспешно одеваться.
— Ты куда? — забеспокоилась Настя. — В коридор выходить нельзя после отбоя.
— Я должна знать, ради чего мы так стараемся, — заявила Габи. — А правила для того и нужны, чтобы их нарушать.
— Это ты о чем? — с интересом спросила Лола.