Она держала в руках каравай: отщипывала от него небольшие кусочки и отправляла их в рот.
Если бы Дмитрий родился художником или скульптором, то он бы немедленно отбросил все и запечатлел волшебный силуэт девушки.
Но Дмитрий не был ни тем, ни другим. И все же измененный вид полубогини заставил его пожалеть о собственной неполноценности. Тело Селиванова не могло отреагировать на чудное видение, а воображение могло. Еще как могло!
Фантазия завела Дмитрия настолько далеко, что в своих видениях он уже срывал с красавицы ее скромный наряд, расплетал тугую косу, рассыпая шелковистые пряди по хрупким плечам. Его ладони покалывало от желания притронуться к дерзко приподнятой груди, ощутить ее тяжесть. Рот Селиванова приоткрылся: алые, как закат, губы прелестницы манили его и чаровали.
Вдохновленный воображением, Дмитрий пошел дальше. Представил, как его язык находит брешь в плотно сомкнутых устах и врывается внутрь… чтобы наткнуться на раздвоенный змеиный язык!
Селиванов очнулся и зло сплюнул на землю. «Привидится же такое!» — ужаснулся он.
Посмотрел на девушку другими глазами — зрачки его сузились от негодования.
— Зачем ты подослала ко мне ужа? — спросил он вместо приветствия.
Милана не вздрогнула от неожиданности, как надеялся Селиванов, — полубогиня давно заметила присутствие постороннего. Она улыбнулась и, как и в прошлый раз, поклонилась Дмитрию.
— Здравствуй! — Ее мелодичный голос напоминал журчание весеннего ручейка, бегущего по горному склону. — Мне не пришлось направлять его, он сам изъявил желание оказать тебе услугу.
Скрипнув зубами, Селиванов заметил:
— Как я вижу, жертвенный каравай принят. — Когда ждать исцеления?
Милана ласково улыбнулась.
— Ты слишком торопишься: нельзя получить все и сразу.
Дмитрий свирепо посмотрел на красавицу: невинный облик не сбил его с толку.
— Ты не ответила!
Милану не смутила его грубость.
— Я не могу исцелить твое тело, но помогу исцелить душу… На это указывает судьба.
Такой ответ не устроил Дмитрия.
— Я не за тем пришел сюда! — разъярился он. — Мое желание просто и ясно: хочу выздороветь!
— Так ли это? — удивилась Милана. — Ты просил об исцелении, забыл?
Селиванов окончательно рассердился. Позволить какому-то монстру издеваться? Нет уж!
— Я ничего не забываю. Исцеление, излечение — разве это не одно и то же?
Милана шагнула навстречу Дмитрию, склонила к плечу голову.
— Вовсе нет. Исцелив израненную душу, ты сам исцелишь тело.
Дмитрий непроизвольно отстранился.
— Это невозможно! Или ты наделишь меня даром? Сверхспособностью?
Милана вздохнула. Убрала за ушко выбившуюся из косы прядку.