Я перехватываю, старюсь удержать на месте, но она абсолютно не соображает, что делает. Мы сцепляемся друг с другом, она пытается сбить меня хвостом, но мозг-то не работает, сбив меня, сбивает и себя, и мы кубарем катимся по лестнице. Когда мы падаем, я оказываюсь снизу и чувствую, как рот наполнился кровью. Поворачиваю голову в сторону, чтобы сплюнуть и тут же получаю несколько царапин на щеке от острых когтей Розарии.
Нужно собрать силы. Нужно не дать ей… Резкий рывок изо всех сил, и я оказываюсь сверху, смыкаю руки у неё на горле, когти для надёжности выпускаю, в любой момент грозясь проткнуть ими нежную шейку.
— Ты себя слышишь? Ты с ума сошла! Как ты нас нашла? Ты же бежала?
— Бежала, но уловила запах этой твари. Я должна добить её, не позволю ей разрушить жизнь Атара! — шипит моя тронувшаяся умом кузина.
В полузадушенном состоянии она каким-то образом умудряется выпустить хвост и сбить им меня с себя. Удар у сумасшедшей получается сильный, я отлетаю, успев только выпустить крылья и завернуться в них, чтобы падение смягчить. Когда прихожу в себя, Розария сносит пламенем дверь с креслом, рвётся внутрь.
— Остановись, дура!
Я взлетаю в воздух, хотя мне жутко больно, лечу в дом быстрее, чем когда-либо, потому что иначе потеряю ту, за чью жизнь пообещала нести ответственность. Мне удаётся настичь её на лестнице на второй этаж, вцепиться в золотые локоны и со всей силы отбросить Розарию, так, что она полетела вон из дома. При этом руки мои полыхают огненной магией. В этот момент я словно становлюсь сильнее, чем когда-либо была. Словно это и не моя сила, а чужая. И это заставляет кровавый туман боя перед глазами расползтись.
Я испуганно бегу прочь из дома и нахожу кузину лежащей с ногой, неестественной согнутой. От её прекрасных волос ничего не осталось, сгорели. Вижу я и ужасные ожоги на лице.
— Ты ведь всегда завидовала мне, да? — усмехается она, когда я присаживаюсь рядом с ней на корточки, изуродованными окровавленными губами, которые прокусила клыками, должно быть, в невольном полёте. Меня бьёт крупная дрожь. У неё сломана нога, нет волос, изуродовано лицо… Это было бы не смертельно, если бы только… если бы только не моё пламя. Не обычное, а пламя огненных драконов. Я выжгла её. Она… умирает. Безумная, глупая… умирает. И в такой момент, как бы я её не презирала, должна знать правду.
— Да, завидовала, — киваю, а из глаз слёзы катятся. Влага попадает на царапины на щеке, больно щиплет.
— Теперь не завидуешь, — и взгляд её меркнет. На меня смотрят мёртвые глаза кузины. Я прикладываю руку к губам, меня всю сотрясает, не могу успокоиться.