Тир подносит стакан к губам, но пить ему не хочется. Ему хочется спросить напрямую у отца, может ли он быть тем злом, коим Надежда его изобразила. Но, что омерзительно, дракон знает ответ. Может.
Тарван усмехается.
— Удивлён, что ты пошёл проведать меня, а не жену, — ядовито улыбаясь, лорд покачивает в руке стакан, янтарная жидкость плещется и ударяется о хрусталь. — Ах да, её же здесь нет. Жена, которая не слушает мужа, — плохая жена, Тир.
— Надежда — её подруга, — дракон поджимает губы, всё больше убеждаясь, что, прокляни его Рубинион, его отец действительно замешан во всём этом… дерьме. Лорд Тарван догадывается, что он что-то знает, играется с ним. Всегда умнее. Всегда хитрее. Жёстче.
— Вы хотите убить мою жену? — спрашивает.
Отец приподнимает уголки губ, чтобы вскоре разразится смехом. И Тир дёргается, словно его ударили.
— Ты ведь знаешь ответ, — улыбается Тарван, продолжая невозмутимо сидеть и пить виски.
— В пропаже Надежды вы тоже замешаны?
Лорд улыбается шире, пламя свечей, помещённых в золотой подсвечник на столике, отражается в жестоких янтарных глазах.
— Ты всё знаешь, — он отставляет стакан и поднимается с места. Подходит вплотную и кладёт руки на плечи. Тарван немного выше Тирэля, но молодому дракону кажется, что он — мальчишка. — Доверься мне, как делал это всегда, Тир.
— Не боишься, что я убью тебя?
Тарван смеётся и резко отталкивает сына, так, что он едва не запинается о вышитый золотой нитью ковёр и не падает на пол.
— Тир, ты — мой сын и наследник, и мне многому удалось тебя научить, но… — дракон разводит руками и печально улыбается, — ты не стал мной. Был воспитан в ледяной империи, научился сдерживать порывы, но их холодности так и не обрёл. Я женился на твоей матери, потому что мне нужен был наследник, а ты женился, потому что полюбил. Поставил под угрозу свою жизнь, отказался от возможности иметь детей. В тебе много любви. И она же не даст тебе убить меня, сынок.
Дракон прикрывает глаза, сжимает кулаки. Отец зря его злит. Он прав, в нём слишком много любви. И огня огненных драконов, который в нём полюбила Сатресса. Того, чего нет у его отца. То, от чего он отказался в угоду своих амбиций.
Тир любит свою мать. Рессу. Атара. И отца, но если он является угрозой для них все, то Тирэль обязан обезвредить его.
— Ну же, будь мужчиной. Я приведу тебя в светлое будущее.
— Ты прав, — молодой дракон распахивает глаза, в янтаре которых разгорелось вот-вот готовое вырваться пламя. — Я не смогу убить тебя. Но остановить… мне под силу.
И он разжимает кулаки, выпуская всю ту силу, что жаждала защищать тех, кто ему дорог. Удар был стремительным, резким и сильным. Его отец не ожидал от него такого. Пламя мгновенно охватило комнату, свалив лорда Тарвана с ног.