18 января 1994
Вторник. Молитва. Зарядка.
Любимов. - До меня только сейчас дошло (после третьей рюмки), что груз этот упал, снят.
Господи! Что же это такое висело на мне. Так вот – Матинэ прошло удачно, хуже-лучше, но достойно, трогательно. Голос у меня звучал… в «Баньке» хорошо, хотя утром лучше. Я был раскован и помогал глазом Любимову. Бортник выл волком, подвывал… это в Сибири, оправдывался Любимов. В конце я вызвал- пригласил на сцену Сарфати, она очень хорошо говорила про театр, про счастье сегодняшнего вечера, про то, как необходимо, несмотря на то что «русский зал», чтобы был перевод для французов и т. д. И что она надеется видеть Таганку в Париже еще раз… и тут я сзади: «С каким спектаклем?» – «С «Доктором Живаго». И тут я ее начал целовать. Со стороны это может показаться лакейским приёмом, холуйским подлизыванием, но это было на публике, и это было и шуткой, и всерьёз. А потом – я очень хочу, чтоб парижане, русские парижане, увидели «Живаго», пока я еще не совсем состарился.
– Я из дела ушел, - и Любимов ушел со сцены, я пел пустому месту, пустой табуретке, этот трюк они с Боровским придумали.
Молодец Шопен, они играли в начале, пели, шутили и подготовили зал, – организовалась хорошая атмосфера к началу.
Прилетела Катя Любимова.
За вечерним столом из актеров – мы с Шопеном. Рыба была такая вкусная. Никита – верный, культурный, прекрасный человек и очень полезный оказался вчера Любимову.
Теперь меня начинают атаковать со встречами. Но опять – для разгона нужно 10 – 12 дней. Где их взять? Неделя у меня свободная, и она пролетит мимо.
Голова от одного освободилась, душа тоже еще пуста. Первое, что нужно сделать – концерт в посольстве. Но в этот час голова и сердце занято тем – уехал ли блядь Краснопольский. Как он тут всем сделался нежелательным!! До этого выяснения осталось полчаса.
Ирина Баскина, новые слова, но такие хорошие, через призму 15-летней эмиграционной дальности в книжке «Дневники». – Эпиграммы легче сбываются… а ваша книжка замешана на драматических обстоятельствах. Общее между вашими книжками, что обе они написаны (я жду – актерами) по-русски… – Я засмеялся. – Ваша книжка необычна со всех сторон.
Любимов вчера утром:
– Меняйте свои рефлексы совковые.
– Почему здесь дыра (на свернутом в начале занавесе). Цыган, заполни собой дыру.
– Сева! Ты же из дворян… или они и тебя успели обсовковать?
– Витя! Почему вы опоздали? (Пеховичу.)
– Самостоятельность и основу для жизни актерам давала эта уникальная компания под названием тоже странным – худсовет. Там были и Дм. Дм. Шостакович, и Н. Эрдман, Альфред Шнитке… ученый с мировым именем П.Л. Капица – ученик Резерфорда, и А. Вознесенский, и Е. Евтушенко… писатели, цвет «Нового мира», когда во главе журнала стоял А.Т. Твардовский – Абрамов, Трифонов, Можаев… и т. д. Андрей Дм. Сахаров, Солженицын и т. д. –