В первые дни войны наш театр эвакуировали из Одессы в Томск, тут сейчас и работаем. Лика и Соня успели уйти из Минска за день до того, как гитлеровцы оккупировали его. О Владимире Эдуардовиче ничего не знаю. Жив ли? Что с ним? О, как горько мое одиночество…»
Строки опять начали расплываться перед глазами: мама, мама, любимая ты моя! Алексей успел послать ей из Архангельска большую телеграмму, на переходе, в море, начал большое письмо. «Сейчас допишу, — решил он, и сегодня же отправлю».
Но в дверь постучался вахтенный матрос.
— Товарищ капитан, к борту катер подходит!
Иду!
И письмо пришлось отложить, Маркевич надел фуражку, вышел из каюты. Военный катер уже пришвартовался, и на борт «Коммунара» первым поднялся по штормтрапу Михаил Домашнев. Сначала они с капитаном по-уставному откозыряли один другому и лишь после этого дружески обнялись.
— С благополучным прибытием, Леша, — улыбнулся Домашнев, с любопытством рассматривая Маркевича. — Покажись, покажись… Хор-рош, товарищ капитан! От души поздравляю с назначением! — Он повернулся к борту, крикнул на катер: — Начинайте без меня!
И прошел в капитанскую каюту.
— Ты давно здесь? — спросил Маркевич, усаживая гостя в кресло.
— Без малого год. Заместителем командующего базы по политчасти.
— И как?
— Нормально… Вначале бомбардировщики одолевали, теперь суются пореже. Сафоновцы научились перехватывать их над самой линией фронта. Не поверишь, стоит Борису подняться, как в эфире сплошной вопль: «Ахтунг, ахтунг, Сафонофф!..» Хорошо работают хлопцы, ничего не скажешь.
Маркевич вспомнил недавний разговор с Лагутиным, спросил, проверяя себя:
— А не в другом ли причина? Не в том ли, что теперь уже не прежний фашист пошел?
— Не скажи, — Михаил свел брови, — до слабости им еще далеко. Разгром на Волге — начало гибели гитлеровцев, но от начала до конца большой путь, и сил у них ой как хватает. Говоря между нами, Дитл со своими егерями готовит очередной, «решающий» штурм Мурманска. Хотят взять реванш за Волгу… Ну, да время не то, не сорок первый не прошлый год. И сил у нас больше теперь, и техника покрепче.
— Выходит союзники все же помогают нам?
Домашнев удивленно взглянул на капитана:
— Чем?
— Ты ж о технике говоришь.
— Ах, вот что! — Михаил рассмеялся. — Не так техникой помогают они, как болтовней о ней: слов много, а дела ни-ни.
— Подожди, Мишук, — в голосе Алексея зазвучали нотки недоверия, — возим же мы что-то из Америки, из Англии…
— Возим! — Домашнев встал, зло сощурил глаза. — Не только возим, но и корабли от них перегоняем! Ты видал английские миноносцы, полученные по ленд-лизу? Нет? Увидишь в главной базе, когда попадешь туда. Гробы! Металлические коробки, давным-давно выслужившие боевой срок. И крейсер они нам такой же подсунули, и линкор. Техника! А знаешь ли ты, что на этой самой «технике», на «аэрокобрах» американских, наши ребята чуть было не отказались летать? Самолетики черт бы их побрал! Попадет в штопор, и конец, гвоздем в землю…